— Как человек, который взял ипотеку, два кредита под сверхъестественно-запредельные проценты, заложил дом, проиграл в покер свой пистолет, которым хотел выстрелить себе в висок и покончить этот цирк. В придачу за попытку самоубийства этого человека отлучили от церкви…
— Могу чем-то помочь? — на его лице грусть.
— Конечно. Купите у меня почку! А лучше обе… — не устаю извергать потоки бреда я, — Чёрт, а ведь вы не можете купить у меня то, что и так уже купили, да?
Слышу, как он глубоко вздыхает. Ах, проснулась совесть великого Герцога!
— Хватит, Лис… — в его голосе всё же слышу сожаление, — Почему мне не сказала?
— Вы поговорить хотите? Потому что я желанием не горю.
Он молчит и смотрит мне в спину. Я на всякий случай иду к оккупированному мной дивану.
— Я — идиот. Ты по меньшей мере раз 10 просила вернуть тебе силу, но я так боялся того, что она тебя поглотит, что стал слеп.
— То есть фразу «Я не могу рисковать» теперь толковать как заботу обо мне?
— А была другая трактовка?
— В контексте того разговора, да.
Недолгая пауза и снова тяжёлый вздох.
— Мне жаль, что тебе так плохо рядом со мной. Я не буду тебя обременять, наш брак лишь формальность.
— Лорд Блэквелл…
— Я — твой муж, называй меня по имени…
— Хорошо, тогда оставь меня в покое, Винсент, ещё раз прошу.
Он уходит, и я стою одна наедине со своими мыслями, не понимая, что больнее: когда он рядом или далеко от меня.
Какая же я непроходимая дура.
Звук: T.T.L. — Deep shadow (vocal version), Florence and The Machine — Seven devils.
Винсент Блэквелл в последнее время стал совсем другим. Сплошная череда каких-то нелепых событий и неудач просто со всех сторон свалилась на него и медленно выматывала до предела. У него начало всё сыпаться из рук, концентрироваться было крайне сложно. Сейчас он стоял на большой летней веранде Мордвина, сплошь украшенной белыми орхидеями и свечами, которую смастерили специально для его свадьбы. Вокруг шумели гости, то и дело пожимая его руку и поздравляя со свадьбой, но всё пролетало мимо ушей. Мимо прошёл слуга, несущий поднос с напитками, и Блэквелл схватил два бокала шампанского, которые стремительно опустошал. В ушах звенело, в голове царил хаос намного хуже, чем обычно. Алиса так и не спускалась, и он не знал, как себя вести, потому что меньше всего он хотел продолжать с ней разговор после слов о ненависти. А самое странное, что теперь они даже жили вместе, поочерёдно принимали душ в одной ванной, но стали ещё дальше друг от друга.
