М. П. Мусоргского я помню, но его музыку я слышала в исполнении А. П. Опочинина. Особенно помню «Колыбельную Еремушки» и «Полководца» из «Песен и плясок смерти».
Каждый четверг у нас в доме устраивались музыкальные вечера. В четыре руки на одном или двух роялях исполнялись симфонии Бетховена, Шуберта, произведения Чайковского, Римского-Корсакова, Листа, Берлиоза и многое другое.
Особенно часто звучали в стенах нашего дома программные произведения русских композиторов. Заслушивалась я «Франческой да Римини», «Ромео и Джульеттой», «Бурей» Чайковского; «Садко», «Антаром», «Шехерезадой», «Испанским каприччио» Римского-Корсакова, «Стенькой Разиным» и «Лесом» Глазунова. Очень любила я Лядова «Про старину».
Исполнителями были: мой отец, два брата А. Д. и Б. Д. Стасовы, двоюродная сестра Н. Ф. Пивоварова. А когда затевались вокальные вечера, то в них принимали участие моя сестра В. Д. и зять Н. К. Березкин. Они пели, например, дуэт Марии и Вильяма из «Ратклифа» или из «Дон Жуана» Моцарта.
Очень часто по воскресеньям бывали музыкальные вечера у дяди В. В. Стасова. В них участвовали М. А. Балакирев, Ф. М. и С. М. Блуменфельды, Ф. И. Шаляпин, Н. А. Римский-Корсаков, А. К. Глазунов, Ц. А. Кюи.
Дома же всегда проходили репетиции тех концертов, которые я посещала с 16 лет. Это были абонементные концерты Русского музыкального общества, а позднее «Русские концерты» М. П. Беляева. Когда мы получали программу концертов, то дома всегда проигрывались основные вещи предстоящего концерта. Очень часто вместе с отцом, который имел постоянный билет, ходила на генеральную репетицию будущего концерта и поэтому могла лучше следить за исполняемым произведением.
Длинной вереницей встают в памяти исполнители и в первую голову А. Г. Рубинштейн. Относительно него могу рассказать один факт, свидетельствующий об огромном влиянии его на слушателей. Когда мне было 3 года, он играл у нас дома. Впоследствии, в одном из концертов Русского музыкального общества Антон Григорьевич исполнял Шумана и в том числе его «Симфонические этюды». Когда он заиграл это произведение, мне стало ясно, что я уже слышала эту вещь в его же исполнении. Вернувшись домой, я спросила отца, играл ли Рубинштейн эту вещь у нас дома. Отец ответил утвердительно. Вот какое впечатление на детский ум произвела игра Рубинштейна.
У отца был абонемент и в Мариинский театр (ныне оперный театр имени С. М. Кирова), и первая опера, которую я слышала, была «Руслан и Людмила», но так как мне было тогда 7 лет, то в памяти особенно сильно, конечно, остались такие моменты, как весь акт у Черномора. И сейчас в памяти ярко встают декорации Гартмана и лезгинка, исполненная знаменитой балериной Марией Петипа.
