Когда атака началась, снаряды русских единорогов градом посыпались на войско Фридриха II и разрывались в рядах прусской пехоты.
Одновременно русские артиллеристы открыли огонь по батареям противника и подавили их.
В то время полевая артиллерия европейских армий, в том числе и прусской, могла стрелять чугунными ядрами и картечью (тканевый мешочек, наполненный пулями). Чугунные ядра, дальность стрельбы которыми не превышала 1 км, не наносили большого вреда пехоте, а картечь поражала противника на расстоянии до 500 м. Поэтому прусская пехота выстраивалась на виду у русских на удалении 1 км и считала себя в безопасности. Однако русские единороги могли стрелять не только ядрами и картечью, но и разрывными снарядами на дальность 1,5–2 км. Русские батареи «единорогов», находясь в безопасном удалении от артиллерии противника, успешно поражали последнюю и эффективно уничтожали пехоту врага.
В результате губительного огня русской артиллерии и контратак русской пехоты атака прусских полков захлебнулась. Тогда Фридрих II решил бросить в бой свой последний резерв — конницу генерала Зейдлица с задачей во взаимодействии с пехотой овладеть главной русской батареей на высоте Шпицберг. Конница противника развернулась в боевой порядок на виду у русских артиллеристов и перешла в атаку.
Однако после двух картечных залпов русской артиллерии поредевшие эскадроны конницы Зейдлица обратились в бегство.
В 5 часов дня 1 августа 1759 г. русская конница и пехота, поддерживаемые огнем артиллерийских батарей, перешли в общую контратаку. Прусская армия была разгромлена. Фридрих II бежал с поля боя, потеряв свою королевскую шляпу и мундир. После сражения он послал второго гонца в Берлин с письмом, в котором писал: «Все потеряно, спасайте двор, архивы… Все бежит, нет у меня власти остановить войска; пусть Берлин думает о своей безопасности… Последствия будут еще ужаснее самой битвы… Из 48 000 воинов у меня осталось не более 3 тысяч… Все потеряно».
Фридрих на этот раз дал объективную оценку итогам сражения. Действительно, русские войска захватили 172 артиллерийских орудия и свыше 12 тысяч снарядов, более 10 тысяч ружей, много другого военного имущества и знамен прусской армии.
Так блестяще для русских войск окончилась эта битва, которая на практике показала, какое значение в бою имеет артиллерия, если ее умело применять. В письме к П.И. Шувалову П.С. Салтыков указывал: «Артиллерия наша сохранила ту славу, которую при всех протчих случаях приобрела».
