* * *
С губернаторской строгостью связана и еще одна любопытная история, приведенная на сайте «Наш Питер»:
В 1849 году двадцатилетний Антон Рубинштейн вернулся в Петербург из-за границы, где провел 5 лет. Вернулся он без паспорта, поскольку уезжал несовершеннолетним, с матерью, и собственного паспорта не имел. Молодой Рубинштейн, не зная российских реалий, решил, что получение паспорта — пустая формальность, и смело отправился в канцелярию генерал-губернатора. Генерал, увидев человека без паспорта, грубо пресек всякие объяснения последнего, сразу же перешел на «ты» и пообещал Антону отправить его в кандалах по этапу в Сибирь.
Обеспокоенные столь горячим приемом, оказанным молодому музыканту на Родине, родственники тут же обратились за помощью к высокопоставленным знакомым. И только после их ходатайства генерал-губернатор немного успокоился и поверил, что имеет дело не с преступником. Однако, обер-полицмейстер, демонстрируя бдительность, решил все-таки устроить Антону Рубинштейну экзамен по музыке. В качестве экзаменатора был выбран правитель обер-полицмейстерской канцелярии, как самый музыкально образованный. После экзамена правитель сказал, что экзаменуемый на фортепиано играть умеет. Большое ему за это спасибо. Он решил судьбу замечательного музыканта и будущего основателя Петербургской консерватории.
В целом, полиция в XIX веке пользовалась у жителей большим авторитетом, особенно в провинции. Лучшее свидетельство тому — русская литература. Например, Гоголь рисуя в «Мертвых душах» прелюбопытные картинки о провинциальной жизни интересно описывает обед у полицмейстера:
«Гости добрались наконец гурьбой к дому полицмейстера. Полицмейстер, точно был чудотворец: как только услышал он, в чем дело, в ту же минуту кликнул квартального, бойкого малого в лакированных ботфортах, и, кажется, всего два слова шепнул ему на ухо да прибавил только: «понимаешь!», а уж там в продолжение того времени, как гости резались в вист, появилась на столе белуга, осетры, семга, икра паюсная, икра свежепросольная, селедки, севрюжки, сыры, копченые языки и балыки, это все было со стороны рыбного ряда. Потом появились с хозяйской стороны, изделия кухни: пирог с головизною, куда вошли хрящ и щеки 9-пудового осетра, другой пирог с груздями, пряженцы, маслянцы, взваренцы. Полицмейстер был некоторым образом отец и благодетель в городе. Он был среди граждан совершенно как в родной семье, и в лавки и в гостиный двор наведывался, как в собственную кладовую. Вообще он сидел, как говорится на своем месте и должность свою постигнул в совершенстве. Трудно было даже и решить, он ли был создан для места или место для него».
