— Нет, постой! Теперь ты знаешь, кто я таков, но ты еще не знаешь, кто ты таков. По обращению — ты солдат, а по морде — дурак, вот кто ты таков! Теперь садись и поезжай!
Полицмейстер уехал, а Крылов продолжал прогуливаться, дымя своей папиросой.
* * *
Новгородский губернатор граф Медем был очень деликатным и мягким человеком. Однажды он совершал поездку по Белозерскому и Тихвинскому уездам и на какой-то станции менял лошадей. Содержатель станции был уже навеселе, и прибытие губернатора его нисколько не смутило. Пока меняли лошадей, содержатель по-приятельски, запросто, предложил губернатору выпить водки. Медем отказался, сказав, что он не пьет водку, и вообще, это вредно. Смотритель развеселился и стал подначивать губернатора, говоря, что дома тот, небось, «дует свое шампанское».
Медем деликатно сказал содержателю, что так говорить не хорошо, ведь он все-таки, губернатор. Но содержатель уже разошелся и стал выговаривать губернатору за плохое состояние дорог в Тихвинском уезде по сравнению с Белозерским. В заключение своей пылкой, но не очень связной, речи содержатель высказался в том смысле, что лучше бы губернатор пил водку и держал всех в руках, а то он распустил народ.
Смущенный губернатор вышел на крыльцо и услышал звон колокольчиков подъезжающей тройки. Он обрадовался, что сейчас уедет, но обрадовался он явно рано. Ямщик был еще более пьян, чем содержатель станции, но так и рвался в бой:
— Садись, ваше сиятельство! Уж и прокачу ж я тебя!..
Медем попытался деликатно отказаться от поездки:
— Нет, ты нездоров! Я не сяду. Пойди, прошу тебя, ляг лучше, право ты не здоров.
Но ямщик уже поймал кураж:
— Что ты, ваше сиятельство, рехнулся что ли? Куда ж теперь ложиться? Садись-ка лучше…
К счастью для графа в это время подоспел исправник. С помощью виртуозной многоэтажной конструкции он освободил графа от назойливого ямщика, которому-таки пришлось лечь.
* * *
А вот другой нижегородский губернатор Бутурлин деликатностью не отличался. Он прославился глупостью и потому скоро попал в сенаторы. Государь в бытность свою в Нижнем сказал, что он будет завтра в кремле, но чтобы об этом никто не знал. Бутурлин созвал всех полицейских чиновников и объявил им о том под величайшим секретом. Вследствие этого кремль был битком набит народом. Государь, сидя в коляске, сердился, а Бутурлин извинялся, стоя в той же коляске на коленях. Тот же Бутурлин прославился знаменитым приказом о мерах противу пожаров, тогда опустошавших Нижний. В числе этих мер было предписано домохозяевам за два часа до пожара давать знать о том в полицию.
