История человеческой слабости и предательства меня, в общем-то, не удивила, я пришел из мира, где такое поведение было нормой. Заметив, что старик смотрит на меня настороженно, словно ожидая осуждения, я поспешил его заверить, что понимаю его мотивы и привел цитату из Библии о брошенных в грешника камнях.
Осмыслив услышанное, мэтр прослезился, чем вызвал у меня растерянность. Ну, не ожидал я слабости от мага, поэтому и не знал, как на это реагировать, то ли сделать вид, что ничего не произошло, ведь многие не любят показывать слабость, то ли начать успокаивать.
- Всю жизнь живу с этим предательством, оно как тяжелый камень давит мне на грудь, - всхлипывая и растирая по лицу старческие слезы, проговорил старик, - Боялся, что и ты от меня отвернешься.
- Ты ни сколько не хуже эльфов, - подбодрил я его, решив, что такое сравнение, учитывая отношение старика к ушастым, будет уместным.
Оценив довод, старик просветлел лицом и принялся обучать меня заклинанию дыхания смерти и скрыта. Когда у меня начало получаться, старик принес савхор. Артефакт представлял собой перстень с плоским темно-фиолетовым камнем.
- Перед применением наложишь на него заклинание скрыта, тогда его никто не увидит, а обнаружить его с помощью заклинаний и артефактов поиска итак невозможно. Так что, если сам глупость не сделаешь, то никто и не заметит.
Сняв студенческий браслет и надев артефакты, я, ухмыльнувшись очень серьезному виду Старка, вышел из комнаты, на ходу повторяя про себя любимый оберег моего первого учителя.
Мимолетное воспоминание о дяде Вове, вновь погрузило меня в прошлое. Человеком, которого заинтересовал озлобленный на весь свет подросток, стал Александр Павлович Пыреев. Не знаю уж, что он во мне разглядел, но увидев как-то при проверке в лазарете сильно избитого паренька, он вплотную занялся моей судьбой. Правда, забота его была своеобразной: он принялся готовить из меня помощника в своих неофициальных делах. Дело в том, что заместитель прокурора по надзору за исполнением законов в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы занимался шантажом. Занимался он им на протяжении многих лет и весьма успешно. Такая долгая успешная незаконная деятельность объяснялась, скорее всего, тем, что никому в голову не могло прийти, что старший советник юстиции будет улучшать свое благосостояние не с помощью взяточничества, а банального шантажа.
Но в какой-то момент его помощник, непосредственный добытчик информации, получил увечье, и ему срочно требовалась замена. 'Благодетель' добившись моего досрочного освобождения, сдал меня на поруки отошедшему от дел дяде Вове, который и стал обучать меня премудростям профессии шантажиста.
