- Понятно, - невесело произнес я, дослушав аргументы преподавателя.
- Не все так уж и плохо, - подбодрила она меня, - Молодости свойственен максимализм.
'Не так уж я и молод, - подумал я, а вслух спросил, рассматривая на своей руке браслет темно-оранжевого цвета, изготовленный из материала, напоминающего толстую кожу:
- А какие еще у него есть функции?
Сола Гранж рассмеялась и, погрозив мне пальцем, произнесла:
- То, что необходимо знать студенту, ты уже знаешь, - но видимо уловив мой настрой, уже серьезным тоном добавила, - Никакого вреда браслет студенту не причинит, так что не нужно ждать от него неприятностей, а тем более 'случайно' его забывать, когда выходишь в город. В первую очередь он направлен на защиту. Мы дорожим своими студентами, их и так слишком мало, - закончила она задумчиво.
- Видел я, как вы дорожите студентами, - проворчал я, намекая на инцидент в классе некромантии, - Надеюсь, девушки пришли в себя.
Сола Гранж рассмеялась и уверила меня, что студенты в порядке, целители привели всех в норму.
- Это проверка была обязательна, - пояснила она мне, - Не держи зла.
Аудитория, где должна была проходить следующая лекция, находилась на последнем четвертом этаже здания, принадлежащего кафедре артефакторики. Функцию потолка здесь выполнял стеклянный купол, отчего в помещении было довольно светло. Как я позже узнал, стеклянное покрытие купола, кроме того, что являлось очень прочным, так еще и могло затемняться при необходимости.
Усевшись рядом с Мирой и чмокнув ее в специально подставленную для этого действия щечку, я бросил мимолетный взгляд на других членов группы. Герцог как всегда являл собой статую: с надменным видом следил через купол за траекторией полета осенней листвы, срываемой ветром с деревьев. Старк Росо что-то увлеченно рисовал в тетради, прикрыв от сестры результаты своего усердия. Стасия же смотрела на меня, причем как-то брезгливо, словно на насекомое, посмевшее утонуть в ее компоте.
Улыбнувшись ей в ответ гадливой улыбкой, я вслушался в щебетание Миры, которая мне, оказывается, уже что-то воодушевленно рассказывала. Рассказ девушки, в смысл которого я так и не смог въехать, прервал зашедший в аудиторию преподаватель.
Среднего возраста, с небольшим брюшком и ухоженной растительностью на лице, что являлось редкостью для этого мира, он зашел за кафедру, и, отпив воду прямо из графина, произнес скрипучим голосом, от которого половина студентов сморщилась:
