— Уже поздно, Роми, — произнесла королева, — пора спать. Иди к себе, но учти, завтра сразу после завтрака ты должна быть здесь. Или нет, до завтрака. Да, именно так. Возможно, у меня будет к тебе небольшое поручение. Главное, чтобы эта змея не догадалась об этом.
Пожелав Оливетт спокойной ночи, Ромейн отправилась в свою комнату. Ей все еще было немного жаль ее, но с другой стороны, королева повела себя достойно. Не рыдала, не закатывала истерик, даже почти не жаловалась. Вместо этого, она принялась активно портить жизнь своему соглядатаю. Это не могло не вызывать уважения.
Так что, Ромейн думала, что королеве удастся выйти из этой ситуации с честью. Разумеется, на это потребуется время, но сразу все и не делается. Поэтому, девушка легла спать спокойно.
Однако, выспаться этой ночью ей не удалось. Перед рассветом Ромейн проснулась от жуткой боли. Спросонья не понимая, что происходит, она села на постели, тяжело дыша и оглядываясь. Через пару секунд после пробуждения боль нахлынула с новой силой, только теперь Ромейн поняла, что именно у нее болит. Схватившись за левую руку, она стиснула зубы и застонала. Но боль была столь невыносима, что из груди девушки вырвался вопль. Она все еще понимала, что кричать нельзя. Нельзя привлекать к этому внимания, нельзя говорить, что у нее болит, а главное, показывать это другим.
Схватив подушку, Ромейн прижала ее к лицу и уже не таясь, закричала. Господи, это просто ужасно! Такое ощущение, что ей отпиливают руку тупой ржавой пилой.
Приступы боли продолжались около пятнадцати минут. Ромейн каталась по кровати, сбивая простыни и одеяло в один тугой жгут, сдавленно рычала, искусав до крови губы и измочалив подушку. Но постепенно боль стала проходить. Вскоре ее уже можно было терпеть и только тогда Ромейн решилась посмотреть на свое запястье.
Метка была ярко-красной и пульсировала в такт ее сердцу. На ней четко обозначились линии, глядя на которые девушка забыла о боли. На руке образовался ясный рисунок, изображающий сокола, силуэт которого оплетала витиеватая буква «Р».
— Рэйвенхилл, — хриплым голосом произнесла Ромейн, не сводя глаз с метки, — я — Рэйвенхилл.
Встав на дрожащие и трясущиеся ноги, девушка осторожно подошла к зеркалу, стараясь двигаться как можно медленнее и не упасть ненароком. Приступы боли вымотали ее так, что силы почти ни на что не оставалось. Отражение в зеркале подтверждало это. Оттуда на Ромейн глянуло бледное мокрое лицо со спутанными волосами и глазами, обведенными темными кругами.
