Две последующие недели, оставшиеся до возвращения мужа Оливетт провела в нервозной обстановке, чувствуя себя словно какая-нибудь мошка под увеличительным стеклом. Ловя себя на любой мысли, женщина вздрагивала и тряслась, тут же пытаясь отогнать ее и чувствуя себя преступницей, Оливетт дошла до того, пыталась научиться не думать вообще, хотя это было невозможно. Долго так продолжаться не могло. Уже через пару дней она всем своим видом напоминала неврастеничку. Сэлли пыталась ее успокоить, но успеха не имела. Помогла Ромейн.
Навестив королеву в очередной раз, она не могла не заметать ее состояния. Такое трудно было не заметить.
— Добрый день, госпожа Оливетт, — проговорила девушка, присев и недоуменно ее рассматривая.
Что-то было не так.
— Добрый? — хмыкнула королева, — надо же. Этот гадкий и отвратительный день никак не назвать таким словом.
— Наверное, я не вовремя, — заметила Ромейн, отступая к двери, — простите, госпожа, я пожалуй пойду.
— Нет, останься, — взмахнула рукой Оливетт, — я сегодня сама не своя. Сядь.
Ромейн прошла в глубь комнаты и села на пуфик. Сложила руки на коленях и посмотрела на королеву.
— Бедняжка, — сказала та, посмотрев на девушку, — как я тебе сочувствую.
— Почему, госпожа? — Ромейн приподняла брови.
— Ты проводишь с магом столько времени. Наверное, нелегко тебе приходится.
Девушка перевела взгляд на огонь в камине. Права ли королева? Да, права, с одной стороны Меора не назовешь приятным во всех отношениях, но он обучил ее многому и было бы несправедливо это отрицать. Общение с ним принесло ей пользу и никакого вреда. Но была в этом и оборотная сторона. Никаких эмоций, кроме раздражения, злости и негодования Меор не вызывал. Хотя к учителю и наставнику следовало относиться иначе. Но в их отношениях не было ни капли тепла.
— Я привыкла, — Ромейн пожала плечами, хотя делать это ей строжайше запрещалось.
— Мало того, что он ужасен сам по себе, — не слушая ее, продолжала королева, — он еще и маг, а это неизмеримо хуже. Я постоянно чувствую, как он смотрит в меня, читает мои мысли. Роми, — женщина взглянула на, девушку, — это ощущение тебе знакомо?
Та не стала этого отрицать.
— Да, но я пытаюсь с этим бороться, госпожа.
— Как? Скажи мне, как? — Оливетт наклонилась и схватила ее за руку, глядя на Ромейн с жадным любопытством, — как ты это делаешь?
— Вам не понравится, госпожа.
— Неважно.
Ромейн слегка улыбнулась.
— Тогда заранее прошу прощения. Когда я не хочу, чтобы Меор знал о моих мыслях, я принимаюсь ругаться.
