Антифил несколько раз пытался штурмовать заслон беотийцев, но позиция врага оказалась неприступной. Говорили, что придётся возвращаться к морю и двинуться в обход Платей через Левктры. Но Леосфен, который к этому времени уже достиг Фермопил, узнал о беотийской засаде, вернулся с частью войска в Беотию и ударил противнику в тыл.
После недолгого боя враги сдались. Две тысячи беотийцев были отпущены, тысячу пленных македонян под охраной отправили в Афины. Афинское ополчение соединилось с отрядами наёмников и этолийцев, и Леосфен форсированным маршем повёл своё тридцатитысячное войско навстречу Антипатру; оставленный в Фермопильском проходе отряд мог не устоять перед натиском македонян.
От Платей до Фермопил было дальше, чем от Афин до Платей, но весь этот путь они прошли за два дня, из них полдня под дождём. Эпикуру казалось, что он никогда в жизни так не уставал. Но стремление опередить врага подгоняло воинов. И они успели. Антипатр подо шёл к проходу чуть позже Леосфена и остановился, не дойдя до скал, у Гераклеи.
Друзья прошли мимо шершавого от времени каменного льва, поставленного полтора столетия назад в память о подвиге Леонида[15] и его воинов, погибших, защищая Фермопилы от полчищ Ксеркса.
Отряд Каллия был послан в обход Тараханских скал, чтобы охранять тропу, по которой когда-то предатель Эфиальт провёл персов в тыл войску Леонида. Тропа начиналась у занятой противником Гераклеи и выводила по отрогам Калидромского хребта к морю далеко позади греческого лагеря. Эфебам предстояло пройти этот путь с обратной стороны. Погода портилась, с моря налетал ветер, солнце всё чаще закрывали облака.
Только в полдень они свернули направо в крутое ущелье и поднялись на волнистое плато, поросшее травой и редкими деревьями. Слева вдали возвышалась Эта, её срезанная вершина то и дело пропадала в облаках и курилась туманом, словно там до сих пор догорал погребальный костёр Геракла.
Поверху, никого не встретив, они прошли над береговыми обрывами назад и в сумерках строились на площадке над местом, где тропа ныряла к Гераклее. Здесь, в случае надобности, они могли остановить любое войско, опуская на тропу камни. С занятого ими уступа в сгущающейся тьме были видны оба лагеря и поле между ними, по которому в разных направлениях гарцевали всадники. И в греческом лагере под скалами и в македонском, лежавшем правей Гераклеи, мерцали костры.
Всю ночь с моря на запад шли облака, иногда поливая воинов редким дождём. Эпикур продрог и почти не спал, несмотря на усталость, как и большинство эфебов.
