Самир повернулся к нему. Он не знал, что сказать. Женщина умирала. Организм ее был почти обезвожен; у нее был слабый, еле прощупывающийся пульс и угрожающе низкое давление.
— Сколько дней вы шли через самум? — спросил он.
Человек посмотрел на него и покачал головой.
— Не знаю. Кажется, что всю жизнь.
— Она очень слаба, — сказал Самир.
Несколько мгновений мужчина молчал, глядя в свою чашку. Губы его шевельнулись, но Самир не услышал ни звука. Затем он посмотрел на Самира.
— Вы врач?
Самир кивнул.
— Она выживет?
— Не знаю, — сказал Самир.
— Моя жена хотела, чтобы наш ребенок родился на святой земле, — сказал мужчина. — Но англичане не дали нам виз. Поэтому мы решили, что если пересечем пустыню, мы попадем в страну с тыла и растворимся в ней.
В голосе Самира послышался ужас.
— Всего лишь с двумя мулами? Перед вами лежит еще шестьсот миль пустыни.
— Мы потеряли свои припасы, — сказал мужчина. — Это был кошмар.
Самир снова повернулся к женщине. Он хлопнул в ладоши, и Аида, служанка его жены, вошла в помещение.
— Приготовь подслащенной воды, — сказал он. Когда женщина оставила их, повернулся к путнику.
— Вы должны постараться... надо заставить ее проглотить хоть немного, — сказал он.
Человек кивнул. Мгновение он сидел молча, затем заговорил.
— Вы, конечно, знаете, что мы евреи.
— Да.
— И вы по-прежнему хотите помочь нам?
— Все мы путники в одном и том же море, — сказал Самир. — Неужели вы отказали бы мне в помощи, если бы оказались на моем месте?
Человек покачал головой.
— Нет. Если есть на свете гуманность, как бы я мог отказать вам?
— Так оно и есть, — Самир улыбнулся и протянул руку. — Я Самир Аль Фей.
Человек принял его рукопожатие.
— Исайя Бен Эзра.
Аида вернулась с маленькой мисочкой и ложкой. Самир взял их у нее.
— Принеси чистое полотенце, — сказал он.
Получив его, он сел рядом с матрацем. Обмакнув полотенце в теплую сладкую воду, он прижал ткань к губам женщины.
— Смотрите, что я делаю, — сказал он мужчине. — Вы должны осторожно раздвигать ей губы, стараясь, чтобы вода попадала в горло. Это единственное, что может заменить внутривенное вливание глюкозы. Но только очень медленно, чтобы она не захлебнулась.
— Я понимаю, — сказал Бен Эзра.
Самир поднялся.
— Я должен побыть со своей женой.
Бен Эзра вопросительно посмотрел на него.
— Мы возвращаемся домой после хаджа в Мекку, и нас застиг здесь самум. Так же, как и вы, мы хотим, чтобы наш ребенок родился дома, но теперь этому не бывать. Он решил появиться на свет на три недели раньше. — Самир выразительно махнул рукой. — Пути Аллаха неисповедимы. Не отправься мы в Мекку, чтобы просить Его о сыне, не захоти вы, чтобы ваш ребенок родился в святой земле, мы бы тут не встретились.
