На таких небольших привалах, вслушиваясь в тайгу, Кузя с любопытством спрашивал:
— Это там что треснуло? Что щелкнуло? Это кто кричит?
Ефим с улыбкой смотрел на него, давая объяснение на тот или иной вопрос. Кузя понимающе качал головой:
— Какой ты тятя умный — все знаешь!
— Что ж тут умного? Поживешь с мое, потопаешь ногами, послушаешь ушами, сам все будешь понимать.
В тот день они прошли немного. Ниспадающему на закат солнцу надо было катиться до линии горизонта еще несколько часов, но, увидев зимовье на берегу ручья, Ефим сказал:
— Все, Кузьма, пришли. Тут ночевать будем.
Сын был рад его решению: устал. За все время передвижения они прошли около двадцати километров, но этого четырнадцатилетнему юнцу было достаточно. Пока отец затоплял глинобитную печь и ходил за водой, он присел на нары возле стены, прислонил голову к бревну и тут же уснул.
Проснулся Кузя далеко за полночь. Испуганно вскочив на нарах, не сразу понял, где находится. Приглядевшись в темном помещении при свете тускло тлеющего жировика, узнал зимовье, увидел спящего отца, успокоился. Хотелось есть. На столе — котелок с супом. Схватил деревянную ложку, с жадностью стал хлебать вприкуску с лепешкой. Услышав шум, Ефим открыл глаза, приподнял голову, улыбнулся:
— Проголодался? Ну-ну, давай подкрепляйся. А то давеча так и лег не покушамши.
Встал, потянувшись до хруста костей в позвоночнике, вышел на улицу, потом вернулся.
— Вызвездило, — зевая, продолжил отец. — В самую пору на ход собираться. А то покуда ты отдыхал, Золотуха приходила, звала в дорогу, да я не стал тебя поднимать.
— Кто такая Золотуха? — отстранившись от котелка, удивился Кузя.
— Тетка, которая от старателей золото прячет.
— Как это прячет?
— Так и прячет. У жадного отбирает, а щедрому дает.
— ?!
— Ты ешь давай, — присев на нары, набивая трубочку табаком проговорил Ефим, — а я поведаю.
Подкурив лучинкой от печки, отец втянул дым, немного помолчал, начал рассказывать:
— У нас, людей, как? В каждом заделье какой-никакой дух имеется. Какую работу ни начни, помолиться надо, спросить у хозяина дела разрешения и покровительства. В огороде ли землю под картошку копаешь, сказать надо: «Мать-Огородница, помоги!» Или перед тем, как с литовкой траву косить, проси помощи: «Мать-Покосница, одари густой да сочной травой!» Земля, вода, дерево, трава или камень, к примеру, свою душу имеют. А эта душа и есть творение Бога. Только, окромя Бога, есть ему помощники. Потому как Бог за всеми сразу уследить не может, а те ему в этом помогают. Так же и на старательском промысле. Пришел ты вроде как золото искать, разрешение у Золотухи спросить надо. Так, мол и так: «Мать Золотуха, дай немного на пропитание заработать да на одежку. А я тебе за это спасибо скажу!». Если от чистого сердца просить будешь, она обязательно пособит. А коли с умыслом да коварством — навредит.
