– Еще как возможно. Можете не сомневаться. И меня совершенно не волнует, что вы тут делаете с лошадьми. Важно одно: вы больше у меня не работаете.
Миссия закончена. Алекс встала.
– У вас есть покупатель? – Вопрос полетел ей в лицо, как камень.
– Это ваше дело, мистер Уэлч. Я имею в виду продажу лошадей. Надеюсь, вам хватит для этого тридцати дней до вашего увольнения. Ферма тоже будет продана, но вас это уже не касается. Ею займутся мои люди.
– Вы продаете Уистлдаун? – Уэлч говорил таким тоном, словно только что получил пощечину. Он начисто забыл об этикете и остался сидеть, хотя Алекс встала, смерив его ледяным взглядом. Джо откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столу, не сводя глаз с ее лица. – Вы представляете себе, что это за жемчужина? Ферма Уистлдаун – одно из немногих здешних поместий, оставшихся практически нетронутыми. Шестьсот семнадцать акров лучшего кентуккийского пырея! Вы что, собираетесь продать землю под застройку, чтобы здесь появился дачный поселок с домом на каждом квадратном акре? Да ваш отец перевернется в гробу! Он любил эту ферму. И я тоже люблю ее, черт побери! Я управлял Уистлдауном восемь лет и все это время выбивался из сил, пытаясь добиться, чтобы ферма окупала себя. Проклятие, в последние пять лет земля начала приносить доход! Вы понимаете, чего это стоило? А сейчас мы довели конюшни до такого состояния, что овчинка, наконец, стоит выделки. У меня в сарае стоят две кобылы, жеребые от самого Сторм Кэта[6]. Еще одна… Вы понимаете, что вам говорят, или нет? Похоже, я бросаю слова на ветер!
– Мистер Уэлч, ваши слова ничего не могут изменить. Ферма будет продана. Лошади тоже. А через тридцать дней вы останетесь без работы. Дискуссия окончена. – Тон Алекс был холодным. Сохранять спокойствие в таких условиях нелегко, но она решила держать себя в руках.
– Лошади будут проданы, – горько повторил он, встал, сжал губы и сунул руки в карманы джинсов. От этого движения полы куртки разошлись, и Алекс заметила красно-серую фланелевую рубашку, надетую поверх белой футболки, которая подчеркивала бронзовый оттенок его кожи. – Вы понимаете, что получите за них куда больше, если дождетесь летней Кинлендской ярмарки? Пусть хотя бы кобылы ожеребятся! Ведь это чистый клад – жеребята от Сторм Кэта.
– Я не собираюсь вступать с вами в спор, мистер Уэлч. У вас есть тридцать дней для ликвидации конюшни. – Алекс повернулась и пошла к двери. Продолжать разговор не имело смысла. Она сказала все, что должна была сказать. Остальное ее не касается.
