Федор Волков | страница 19
Обнадежили было спектакли в петербургском Шляхетном корпусе, но они не поднимались выше любительского уровня. Да и воспитывали кадетов не для сценической деятельности. Не дали желаемых результатов также просмотры «партикулярных» трупп, подвизавшихся на святках и в масленицу в обеих столицах. Вот тут-то и вспомнили о ярославцах.
Разговор зашел в кругу императрицы на новогодних празднествах, когда кто-то вновь посетовал на отсутствие русского театра. Елизавета Петровна, решившись вызвать в Петербург дальних провинциальных лицедеев, приказала действовать «в самой скорости». Великий пост в тот год начинался рано, и хотелось посмотреть ярославцев до его наступления.
Пятого января Сенат сообщил Главному магистрату о том, что всепресветлейшая, державнейшая, великая государыня императрица Елизавета Петровна, самодержица всероссийская, всемилостивейше указать соизволила «ярославских купцов Федора Григорьева сына Волкова, он же и Полушкин, с братьями Гаврилом и Григорьем (которые в Ярославле содержат театр и играют комедии) и кто им для того еще потребны будут, привесть в Санкт-Петербург, и того ради в Ярославль отправить отсюда нарочного, и что надлежать будет для скорейшего оных людей и принадлежащего им платья сюда привозу, под оное дать ямские подводы и на них из казны прогонные деньги».
Посланный нарочным сенатской роты подпоручик Дашков уже двенадцатого января явился в Ярославль, где произвел немалый переполох. Повеление императрицы заставило местные власти действовать с непривычной им стремительностью. Тотчас Федор Волков был призван в магистрат. «Сколько времени потребно на сборы?» — строгим голосом спросил Дашков. Федор от неожиданности замешкался, стал в уме прикидывать сроки. «Через час чтоб реестр был числу людей, подвод и снаряжению, выезжаем завтра», — прервал его размышления отличавшийся исполнительским рвением молодой подпоручик, в сознании которого крепко сидел наказ делать все наискорейшим образом.
А. Агафонов.
План Петербурга 1762 года.
Раскрашенная литография. 1839.
По «показанию» Волкова велено было собираться в столицу двум его братьям Гавриле и Григорию, Ивану Иконникову, Якову и Алексею Поповым, Семену Куклину, Ивану Дмитревскому, Семену Скочкову, Демьяну Галику, Якову Шумскому. Взят был и служитель при театре, ведавший «махинами», декорациями и бутафорией (имя его в документах не сохранилось). Всего двенадцать человек. В тот же день куплены были сани-болковни для театральной клади, рогожа и веревки. А тринадцатого января под командой Дашкова обоз из девятнадцати ямских подвод тронулся в путь.
