№ 16. Рапорт
(По р. П. В. О. С. № 93 и 12)
Начиная с 11–12 августа крестьяне из села стали бежать в. г. Пржевальск; городские жители в это время оставили свои дома и все имущества, убежали в казармы гарнизона, надеясь на защиту солдат, находившихся в казармах. Казармы были перегружены городскими жителями и сельскими беженцами настолько, что некуда было ступить.
Вследствие страшной тесноты и присутствия в числе укрывшихся в казармах гарнизона заразных больных началось перемещение из угла в угол, из помещения в помещение и, наконец, прямо на улицу.
Взволнованная масса, узнав о том, что большая часть солдат, преимущественно конского запаса, не вооружена, впала в отчаянье. Надежда на защиту солдат рухнула, каждый чувствовал себя в ловушке и, чувствуя необеспеченность своей жизни, настойчиво требовал от местной власти порядка и проявления энергии.
Частые тревожные донесения страшно нервировали эту толпу, и она поднимала свой голос, где было нужно и где не нужно. Доходило до того, что они требовали от отставного генерала Краснобородского, чтобы он взял в свои руки инициативу обороны города.
Скопище киргиз приближалось к городу ближе и ближе, народ слонялся по казарменной площади, как угорелый, не зная, что делать. В городе не было создано дружины, не были выставлены наблюдательные посты.
Возбужденная толпа, не дождавшись создания дружины администрацией, сама избрала полководцем казака П. А. Овчинникова, а заведующим хозяйством П. И. Шабалина. После избрания этих лиц публика успокоилась, надеясь на них, хотя главное управление всеми делами находилось по-прежнему в руках начальника гарнизона.
До прихода войск с Каркары в городе было «реквизировано» (отобрано) разное движимое имущество у дунган (главным образом) и сартов и свалено на площади в огромную кучу, безо всякого порядка, под открытым небом.
Здесь были: самовары, сундуки, экипажи, лампы, посуда, меха, одежда и даже куски шелковой материи. Эта куча разнообразных ценностей разжигала аппетиты у беженцев[50], и они незаметным образом потаскивали те или иные предметы, а потом «вошли во вкус» и явно начали расхищать «реквизированное» добро. Тащили из этой кучи не только темные и бедные, но и состоятельные и культурные. Были попытки остановить этот грабеж, но стрельба в воздух, ругань и даже пожарные машины не помогали. Все это имущество моментально исчезло.
Обладателей этого имущества — дунган, сартов и др. мусульман — прогоняли на площадь по одиночке и целыми группами и по требованию отдельных лиц из толпы беженцев, без всякого суда и следствия, уводили за казармы и там убивали. их.
