Днем 10 августа ко мне приезжал зав. сельскохозяйственной школой Псалмопевцев с женой и гимназисткой Абрамовой узнать, как и когда можно будет отправить учащихся в Верный. На это я им сказал, что, ввиду начавшегося восстания, об отправке детей пока не может быть и речи и что Псалмопевцеву необходимо с семьей и всей школой тотчас же переехать в город. Но Псалмопевцев не послушался моего совета и на другой день прислал ко мне 2-х своих учеников, просил о присылке охраны в школу; я ответил, что охраны дать не могу, но чтобы он немедленно со своей школой переехал в город. 10 августа в 3 часа дня поднялась паника: где-то раздался выстрел (как оказалось впоследствии нечаянно выстрелил солдат около почтовой конторы). Народ бросился бежать по домам с криками, что киргизы режут на базаре. Купцы стали закрывать лавки. Я тотчас же отправился на базар, где я убедился, что тревога совершенно ложная, но после этой тревоги все киргизы, которых, по словам очевидцев, в этот день было особенно много на базаре, моментально скрылись из города.
Вечером этого же дня к моему дому подъехал купец Ибрагимов, только что вернувшийся из поездки в Курментинскую волость, и доложил мне следующее: при его выезде из Шатинского его окружила толпа киргиз, которые дали ему прочесть письмо сарыбагишевцев[17] Пишпекского уезда, где последние пишут, что они уже взяли Пишпек, вырезали и сожгли Токмак и что советуют киргизам. Пржевальского уезда сделать то же самое и с Пржевальском и что затем они под знаменем Шабданова[18] соберутся на совет на урочище То-су. В этот же вечер 10 дунган во главе с волостным управлением Марафу явились к моему дому, выразили желание охранять его, говоря, что в случае появления киргиз, первое нападение будет сделано именно на дом Уездного начальника: при этом они доставили мне 5 охотничьих ружей, которыми собирались вооружиться. Ружья эти оказались поломанными частью и все без патрон; они были мною отобраны и впоследствии сданы в мастерскую для исправления. Дунгане же, прокарауливши всю ночь, утром уехали домой. Этот случай послужил поводом слуха, циркулирующего среди народа, будто я накануне восстания вооружил дунган ружьями. Ночь с 10 на 11 прошла спокойно, но затем кем-то был пущен слух, что в 2 часа ночи будет нападение ira тюрьму, ио не оправдался. 11-го утром пришло известие, что в Мариинском выселке началась резня наших дунган китайскими подданными, а несколько минут спустя другое, ч. то наши же дунгане нападают и режут русских, бегущих в город
