Услыхав это, Келли нахмурилась. Она встала, прошла в буфетную и взяла трубку из рук Марты. Говорили они недолго, но Оливия поняла – не столько из слов Келли (та произнесла всего пару слов), сколько по ее реакции – что новости не из лучших. Лицо Келли под слоем румян стало серым, она облокотилась о дверной косяк, словно боялась упасть.
Мгновение она стояла без движения, по-прежнему опираясь на дверь, затем обернулась, встретилась с обращенными на нее взглядами Оливии, Сары и Марты.
– У Большого Джона был удар, – медленно сказала она. – Сет говорит, это серьезно. Но он считает, что мне не следует ехать в больницу, потому что Большой Джон все равно без сознания и мы ничем не сможем ему помочь.
– О, нет! – Оливия прикрыла рот рукой, потом рука ее бессильно упала. Внутри будто что-то оборвалось, и она вдруг почувствовала дурноту. – Нет…
– Мистер Сет прав, – твердо заявила Марта, обращаясь к Келли. – Мистеру Арчеру не поможет, если вам станет хуже.
– Он хочет, чтобы я снова позвонила Дэвиду и попросила приехать домой. – Голос Келли звучал глухо. – Немедленно.
– О, нет! – снова вырвалось у Оливии.
Дэвид был младшим и единственным оставшимся в живых сыном Большого Джона. Он жил в Сан-Диего, где владел рестораном под названием «Барниз». Оливии он всегда нравился, да и он всегда был добр к ней. Но встречались они нечасто – Большой Джон и его сын были полной противоположностью и делали все возможное, чтобы их пути не пересекались.
Если Сет просил мать немедленно вызвать Дэвида, значит, Большой Джон находится на грани смерти.
Как Марта и Оливия ни старались отговорить Келли, она настояла на том, чтобы ехать в больницу. Несмотря на ее уверения, что она сможет добраться туда сама, Оливию делегировали в качестве водителя. И Марта, и Оливия были единодушны в том, что, учитывая состояние здоровья Келли, ехать одной ей небезопасно. Марта должна была остаться дома, так как в любую минуту Мэлори могла привезти Хлою, и, зная характер Хлои, все согласились, что она будет вести себя лучше с человеком, знакомым с ее причудами. Саре тоже предстояло остаться под присмотром Марты. Оливию такой расклад в восторг не привел: ей совсем не хотелось оставлять дочь в чужой обстановке с малознакомым ей человеком. Да и скорое возвращение Хлои не вселяло оптимизма. Но она понимала, что в этот тяжелый момент должна находиться у постели Большого Джона. Или по крайней мере в приемном покое больницы, если дальше ее не пустят.
