Вдруг, будто в трагедиях Шекспира, раздался глухой стук в дверь, и сразу вслед за тем, но уже без малейшего драматизма в подвал шумно ввалился Мейсонье в сопровождении Колена и долговязого Пейсу. И я тут же догадался, что Мейсонье чем-то чрезвычайно расстроен.
— Где мы только тебя не искали! — воскликнул он, направляясь прямо ко мне в дальний угол подвала. Колен и Пейсу шагали за ним следом.
Я с досадой заметил, что они оставили открытыми обе двери, ведущие сюда из коридора со сводчатым потолком.
— Ничего не скажешь, ловко запрятался! Хорошо еще, что встретили Тома, он нас и послал сюда.
— Как, — говорю я, протягивая ему через плечо левую руку и не спускай при этом глаз с уровня вина в бутылке, — разве Тома еще не ушел?
— Нет, сидит на солнышке на ступеньках донжона и мусолит свои карты, — говорит Мейсонье, и по голосу его ясно, что парень, тратящий столько времени на изучение камней, вызывает у него уважение.
— Мое почтение, господин граф[6], — говорит Колен.
Ему кажется забавным величать меня так с тех пор, как я стал хозяином Мальвиля.
— Привет, — бросает верзила Пейсу.
Я не смотрю на них. Я неотрывно слежу за струей вина, наполняющей бутылку. Воцаряется молчание, мне оно кажется несколько принужденным.
— Ну как, — спрашивает длинный Пейсу, чтобы разрядить атмосферу, — твоя немка еще не прискакала?
Это уж тема верная. Так по крайней мере считает он.
— Она и не приедет, — небрежным тоном отвечаю я. — Она выходит замуж.
— Ты мне об этом не говорил, — с упреком замечает Мену. — Скажите-ка, — продолжает она насмешливо. — Замуж выходит.
Я вижу, что Мену не терпится высказать свои соображения по этому поводу, но, должно быть, припомнив, как ей самой удалось подцепить муженька, она решает промолчать.
— Ну и дела! — восклицает долговязый Пейсу. — Биргитта выходит замуж. Вот жалость-то какая, значит, я так и прособирался...
— Теперь ты останешься без помощницы, — говорит Колен.
Я не могу обернуться, чтобы взглянуть на Мейсонье, уровень вина в бутылке поднимается слишком быстро. Но про себя отмечаю, что он хранит молчание.
— В конце месяца у меня будет три помощника.
— Девки или парни? — спрашивает Пейсу.
— Парень и две девушки.
— Ого! Две девки! — Но ничего больше он не добавляет, и снова повисает тягостное молчание.
— Мену, пойди-ка принеси три стаканчика для этих господ.
— Не стоит беспокоиться, — говорит Пейсу, облизывая губы.
— Момо, — перепоручает Мену, — сходи за стаканами, ты же видишь, я занята.
