— Вот это скорости у них… — последнее, что услышала она от советских летчиков.
— Слушай меня, русская свинья, — неожиданно донеслась на немецкой волне русская речь. — Тебе недолго осталось. Ты, безусловно, хорошо сражаешься, но меня тебе не победить. Я уже уничтожил более сотни таких же самоуверенных славянских летунов, и ты не станешь исключением из правил.
— Олежек, это ты, мразь подзаборная? — с издёвкой ответила Женька. — Жалко, что тебя не раздавили грузовиком тогда, в седьмом классе, когда Жорик Сухов выдернул твою тушку из-под колёс в последний момент. Не нужно ему было делать этот широкий жест для твоей семейки.
— Синицына, ты?!
— Нет, Пронин, это «Рыжая Валькирия» — страх и ужас всех выкормышей Геринга. Я завалила уже троих твоих прихлебал и с остальными тоже будет скоро покончено. Не переживай, ты у меня припасён напоследок. Как там твои нервишки? Штанишки ещё сухие или уже по полной?
— Ах так?! Да, я тебя сейчас!
Совершив резкий уклон вправо, девушка пропустила комэска «Серебряных черепов» вперёд и на боковом вираже достала длинной очередью пару других. Потом последовало резкое пике и на выходе резкий уход влево, с последующей внезапной атакой из облака. Ещё один вспыхнул ярким пламенем и закувыркался вниз.
— Ты ещё на что-то надеешься, Олежек? — продолжала издеваться над Прониным Женька. — Зря ты взял себе такое громкое имя — настоящему Бэру какой-то там Пронин и в подмётки не годится. Кстати! Как твой уровень подлости? Возрос или остался на одном «проне»?
— Я уничтожил более двадцати колонн с техникой, четыре передвижных госпиталя и несколько колонн с беженцами. Довольна? — ответил ей визави, пытаясь обнаружить «рыжего» сквозь облака. — Чего спряталась, сука? Боишься меня?
— Да ты ещё бо́льшая мразь, как я погляжу, — мрачно констатировала Женька. — Ну, это мы обязательно исправим…
Она не договорила. Пытаясь прийти в себя от столь стремительного боя, Синицына немного ослабила внимание и пара оставшихся «черепов» нашла её в одном из облаков. Зажав в клещи, стремительной атакой по фонарю они прожгли плазменными пушками защиту и достали кабину. Один из сгустков плазмы прошёл вскользь по лицу и рассёк до мяса часть правой щеки девушки. Внезапная мучительная боль выключила её сознание на несколько секунд. Когда она очнулась, внутри кабины полыхал самый настоящий пожар.
— Что, подыхаешь, Женечка? — донесло радио злорадный с издёвкой голос Олега. — Я же говорил, что со мной шутки плохи. Скоро барбекю из тебя будет готово.
