— Товарищ капитан! — старлей в сердцах повысил голос на особиста. — Я прошу вас не трогать мою маму. Вы поняли меня? Виноват — наказывайте, но её трогать не смейте!
— Да ты как со мной разговариваешь? Да я сейчас…тебя… — он лихорадочно стал раскрывать кобуру.
— А ну, капитан, не балуй! — за спинами препирающихся нарисовался комполка. — Бабенко прав: следи за своим языком, уважаемый. И вины его здесь я не вижу.
— То есть как? — опешил особист.
— А вот так. Ты его просил разузнать личные данные у пилота «двух баранок»? Просил. Он выведал в непринуждённой форме? Выведал. Там человек от Ставки работает, каждая крупица информации под большим секретом, а он добыл. Для ТЕБЯ, садовая ты голова. Да ещё старший лейтенант Бабенко сбил одного мессера. И за всё это под трибунал? Да я сам сейчас позвоню в Особый отдел фронта и расскажу старшему майору Звягину, что ты здесь вытворяешь! Сейчас же извинись!
— Это приказ?
— Просьба. Обычная человеческая просьба.
— Тогда нет, не дорос он ещё, — буркнул капитан и двинул к своей землянке.
— Не надо было заставлять его, тарщ майор, — сокрушённо покачал головой Бабенко. — Такие люди злопамятны.
— Ты меня не учи, старлей. Мне важно, чтобы в полку были дружеские отношения, а не сборище стукачей. А он хочет создать второе. Ничего! Я Звягину всё-таки позвоню. Пусть или пришлёт кого на замену, или промоет этому выскочке мозги.
* * *
Вечерело. Сонная и окончательно вымотанная Женька сидела у небольшого костерка и жадно уплетала подарок бомбовозов. Две дюжины вареников с вишней ушли минут за пятнадцать. Запив это всё чаем без сахара, она улеглась у заднего шасси Ла-9 и проговорив «Нет у нас подушки, нет и одеяла, жмёмся мы друг к дружке, чтоб теплее стало!» положила под голову руку. Через пару минут сон смежил ей глаза.
Во сне Женька видела маму, что-то пытающуюся ей сказать, но постоянно плачущую навзрыд, потом появился отец, грозящий ей пальцем и что-то говорящий. Его слов она не слышала, почему-то решив, что у «телевизора» выключили звук. На смену отцу сновидения явили образ Константина Сергеевича, улыбающегося и подмигивающего ей.
Утренняя роса заставила проснуться девушку на рассвете. Устало потянувшись, она позволила себе немного поплакать, посетовав на спартанский образ жизни в данный момент. Всё её тело ныло от неудобства, когда она попыталась прикорнуть в кабине самолёта. Окончательно выйдя из себя, Женька рискнула раздеться и принять речную ванну. Приятная теплота июльской воды разлилась по всему телу. Она с наслаждением сделала пару заплывов до середины реки и обратно, разминая затёкшие мышцы. Повалявшись в густой траве и как следует обсохнув, Синицына напялила на себя форму и мысленно представила себя в «саркофаге», воображая, как она выглядела всё это время, когда купалась. Голодный желудок недовольно заурчал, прося больше, чем нормированные четыре галеты и стаканчик кофе, но его хозяйка была непреклонна.
