Там где развитым странам было нужно, создали множество исключений. К примеру, запретив большую часть субсидирования на внутреннем рынке, разрешили субсидии на сельское хозяйство, на фундаментальные (в противоположность коммерческим) НИОКР и на сокращение регионального неравенства. Такие [разрешённые] субсидии оказались именно теми, которые широко применяют богатые страны. Богатые страны раздают около 100 миллиардов долларов сельскохозяйственных субсидий ежегодно; в их число входят и те 4 миллиарда долларов, которые выдают американским фермерам, выращивающим арахис, и субсидии Евросоюза, позволяющие Финляндии производить свекловичный сахар.[113] Все правительства богатых стран, особенно американское, обильно субсидируют фундаментальные НИОКР, которые затем увеличивают конкурентоспособность связанных с ними отраслей. Развивающиеся страны, даже если им это и позволено, не могут воспользоваться этим правом, они просто почти не занимаются фундаментальными исследованиями, так что им мало что есть субсидировать. Что до регионального субсидирования, широко применяемого Евросоюзом, то это ещё один пример кажущейся нейтральности, которая, на самом деле, служит преимущественно интересам богатых стран. Во имя устранения экономического дисбаланса, субсидируются фирмы, чтобы побудить их располагаться в «депрессивных» регионах. В рамках одной страны, это может и способствует сокращению неравенства. Но с международной перспективы разница между этими субсидиями и субсидиями, просто выдаваемыми определённым отраслям, невелика.
Против этих обвинений в «уравнивании шансов» только в своих интересах богатые страны возражают, что они всё равно применяют к развивающимся странам «особый и дифференцированный режим» (SDT – «special and differential treatment»). Но «особый и дифференцированный режим» ныне лишь бледная тень того, каким он был при [правовом] режиме ГАТТ. Хотя для развивающихся стран и были сделаны некоторые исключения, особенно для наибеднейших («наименее развитых стран» – «the least developed countries» на жаргоне ВТО), многие эти исключения представляли собой [всего лишь] слегка продлённый (от 5 до 10 лет) «переходный период» перед тем как им предстояло достигнуть тех же показателей, что и богатым странам, вместо того, чтобы предложить [развивающимся странам] постоянные ассиметричные условия.[114]
Так что, во имя «уравнивания шансов» Недобрые Самаритяне из богатых стран создали новую международную систему торговли, подстроенную в их пользу. Они не дают развивающимся странам пользоваться инструментами торговли и промышленной политики, которыми сами с таким успехом воспользовались в прошлом для стимулирования своего собственного экономического развития – не только тарифами и субсидиями, но также и административным регулированием иностранных инвестиций, и «нарушением» иностранных прав интеллектуальной собственности, что я продемонстрирую в последующих главах.
