Линейный крейсер «Михаил Фрунзе» | страница 116

«Вас извлечем из-под обломков,

Наложим шины и корсет,

И если что-то вам отстрелят -Пришьем назад, базара нет».

Михаил Косыгин позволяет себе улыбку. Песня, вообще-то, не морская. Зато, пожалуй, самая оптимистическая в многочисленном потомстве шахтерской «Вот лошадь мчится по продольной».

А еще он знает, кто кому будет ставить пиво в Севастополе – когда-нибудь, вечерком после войны, что никак не начнется. Старший помощник слышал доклад летчиков. У идущих на Салоники трехмоторных самолетов над кабинами замечены приплюснутые башенки. Значит, «Канты», у «Савой» такой новомодной обороны нет. Их проектировали еще до того, как в небе появились истребители, способные стрелять вбок: английские «Дефианты» и «Роки», советские МТИ и КРИ…

– Грек! – кричит оператор РУС. – Тот маленький, что за бомбардировщиками тянул – грек! Сбил одного. Заходит в хвост другому… Что он творит, этот парень! Да что же!

И, тише, прибавляет:

– Совмещение отметок истребителя и бомбардировщика. Оба резко снижаются.

Ренгартен кивнул. Сказал спокойно, точно произошло совершенно обычное, ежечасное событие:

– Таран. В первой волне – минус два.

В этот момент наверху, в боевой рубке, капитан первого ранга Лавров передвинул рукоять машинного телеграфа на «полный вперед».

С места в карьер! Номер тот еще, даже для эсминца. Не будь на «Фрунзе» новенькие машины и отборный экипаж -корабль мог бы остаться вовсе без хода, плавучей мишенью. А так – крейсер вздрогнул и начал тяжелый, постепенный разгон.

Этого хватило, чтобы серия бомб, которую сбросил ведущий «кант», прошла за кормой. Но еще раньше, как только от самолетов отделились тяжелые черные капли, командир отдал приказ открыть огонь. Противовоздушная оборона Салоник усилилась едва не втрое.

Лейтенант Митралексис вновь нажал на гашетку – густые линии пушечных очередей на мгновение уперлись в левый двигатель бомбардировщика. Дым, короткая вспышка пламени… и все. Итальянец вовремя отсек подачу топлива. Он снижается, но вовсе не падает. Из распахнутых бомболюков сыплется все то, что он нес для удара по русскому кораблю. Все четыре полутонные бомбы. Все – в воду, безопасно. И это означает, что данный конкретный бомбардировщик грека-истребителя более не интересует. Добить подранка, заработать на личный счет сбитого – мелочь на фоне того факта, что рядом все так же держат курс еще восемь трехмоторных машин. Тащат смерть русским.

Когда Маринос понял, что итальянцы нацелились на советский корабль, он сперва порадовался: значит, бомбы не упадут на жилые кварталы. Значит, у Греции есть союзник -и не беда, что его, младшего лейтенанта ВВС, не поставили об этом в известность, а от агрессоров секрет не уберегли. А ведь с Италией уже воюют англичане…