Один из полицейских подошел и заглянул в машину и тут же отпрянул, смешно зажав нос.
– Да-а. Крепкий запах. Что эти русские такое пьют? Один запах с ног сбивает. Давай проезжай. Ты номер причала знаешь?
– Знаю. Один из них еще не вырубился – сказал.
Такси плутает по причалам и портовым проездам и, наконец, останавливается около парохода под советским флагом. Матерясь и чертыхаясь, матросы выкарабкиваются из машины. Вытаскивают и ставят на ватные ноги боцмана. Тот все время норовит упасть.
– Да держите же его, черти, – командует один из матросов. Двое других обнимают боцмана за талию, закидывают его руки себе на плечи и медленно бредут к трапу.
– Сдает наш боцман, – громко ворчит идущий впереди. – Раньше он один мог перепить всех нас вместе взятых, а теперь вот приходиться его на себе носит.
– Ну, что, нажрались? Мать вашу! – матом встречает их русский старпом и показывает какие-то документы стоящим у трапа полицейским.
– Свои это, свои, мать их. Завтра все будут палубу драить.
Полицейские ржут от удовольствия, наблюдая, как матросы, спотыкаясь и соскальзывая, тянут за руки упирающегося боцмана.
– Молоцы, руси, молоцы! Наши так не умеют. Давай, тяни его, толкай, ха-ха-ха!
* * *
Весь путь до Босфора Кутепов бесновался в каюте, отказывался есть, старался затеять драку с теми, кто был с ним, за что получал все новые и новые уколы. Когда сухогруз проходил мимо острова Галлопогили, на котором он спасал от полного разложения остатки русской белой армии, генерал умер от передозировки успокоительных наркотиков. Его сердце не выдержало.
* * *
Силовые службы новой России не ограничивались террористическими акциями в отношении ее прямых врагов. Окончание гражданской войны и бегство остатков белой армии за границу изменили формы и методы борьбы между воюющими сторонами. На смену боевым столкновениям пришли невидимые тайные операции разведывательных и контрразведывательных служб. Большое количество диверсий и терактов с обеих сторон неизбежно приводило к повышению подозрительности и шпиономании. Многие организации, созданные для координации работы в стране и за ее пределами, постепенно превращались в бюрократические структуры, а их сотрудники создавали массу инструкций по безопасности, девиз которых очень краток: «Помни! Враг подслушивает». Постепенно в их недрах рождалась атмосфера всеобщей и повседневной подозрительности, расползавшаяся по всей стране. Начались и множились всевозможные чистки, проводимые под любыми предлогами и постепенно принимающие все более массовый характер. Взаимное недоверие становилось всеобщим.
