Машины сворачивали с одной улицы на другую. В зеркало заднего вида были видны внимательные глаза водителя, который следил не только за тем, что происходит на заднем сиденье, но и за тем, не следует ли за ними какая-нибудь подозрительная машина. Но кроме такси других машин не было. В Париже было воскресенье.
– В чем дело? Что вы делаете? – с трудом подбирая слова, возмутился Кутепов. – Я же согласился поехать.
– Не напрягайтесь, генерал. Вы можете говорить по-русски. Мы сотрудники ОГПУ.
Кутепов на мгновение замер и затем резко рванулся вправо, пытаясь через соседа открыть дверцу автомобиля и вывалиться из салона вместе с ним. Но тот был наготове. Он остановил рывок генерала, а потом они вместе с Мустафой заломили Кутепову обе руки за спину и, несмотря на его отчаянные усилия, наклонили его вперед так, что голова генерала оказалась между передними сиденьями. Сидевший справа мужчина быстро вынул из своего кармана носовой платок и пузырек. Намочив платок, он прижал его к лицу Кутепова. Тот еще несколько раз дернулся и затих.
– Вот так-то лучше, ваше превосходительство, – сморщившись, сказал Голубич и приоткрыл окно, выпуская резкий запах эфира. В этот момент лимузин выехал на широкую авеню и резко ускорился.
Когда машины покинули Париж, идущее сзади такси остановилось рядом с таким же автомобилем, стоящим у обочины. У этой машины номера были не парижские. Два человека пересели в новый автомобиль. Полицейский остался на месте. Второе такси резко рвануло с места вслед за лимузином.
* * *
Две автомашины притормозили в тени густых деревьев, недалеко от въезда в марсельский порт. Лимузин уже другого цвета, а у такси марсельские номера. Проходившая мимо группа полупьяных матросов остановилась и подошла к такси.
– А вот и боцман. Говорили тебе: «Не пей много!» А ты: «Я свою норму знаю». Вот и «выпал за борт». Тащи теперь тебя. Нет, братва, давай попробуем доставить боцмана к борту прямо на такси. Все равно ему платить.
В глубине такси на заднем сиденье между двумя матросами сидит в морской форме Кутепов. У него вид совершенно упившегося человека. Два матроса садятся в такси, и тот, что сел спереди наклонился к генералу.
– Фу, ваше боцманское благородие. Какой букет. Чего только вы в себя не намешали. Давай, трогай.
Такси медленно подкатило к воротам в порт. Шофер открыл окно и крикнул по-французски стоящим по краям въезда полицейским: «Привет, ребята. У меня тут русские матросики. Ну и пьяные же они. Много, очень много водки выпили. Пьяные в дуплет».
