Я сбросил контроль над артефактом и со стоном схватился за раскалывающуюся голову. Почему, спрашивается, мне по любому поводу приходится страдать?.. Что за жизнь… И с чего вдруг именно сейчас все стало настолько плохо? Раньше ведь получалось пользоваться пластинкой без особых проблем…
Снова более-менее трезво мыслить у меня получилось только минут через пять, когда наконец-то отступила боль.
Мысли были нерадостными.
Опять награда за мою голову. В Пустоши — награда, здесь — награда, в княжестве меня вообще, наверное, живьем съесть готовы…
На душу навалилась тяжесть. Неожиданно перед глазами появилась мило улыбающаяся Кирен, затем ее сменил Халлан, потом лорд Феллан…
— Вот я им всем удружил…
В какой-то момент мне захотелось буквально провалиться сквозь землю.
— Идиот.
Настолько запутаться во всех этих делах с потусторонними сущностями, чтобы из-за этого испоганить жизнь сразу всем, кто в кои-то годы отнесся ко мне по-человечески… Настроить против себя замечательную страну с замечательными жителями — а ради чего?
Очень кстати вспомнилась богиня, и я впервые подумал с откровенной неприязнью не только о демонах, но и о ней тоже. В библиотеку-то императорскую мне исключительно ради Эстерси попасть нужно было. И вся ситуация с князем, получается, произошла только из-за ее просьбы.
До чего же это надоело!.. Как мальчик на побегушках, ношусь туда-сюда, выполняю желания демонов, богов… при этом постоянно умножая свои собственные проблемы.
— Надо было просто сидеть на морском берегу, жрать, что там после приливов оставалось, и не трепыхаться. А то нашел на голову приключений…
Еще немного позлобствовав, я все же слегка успокоился, отбросил неуместные мысли и принялся упаковывать свои вещи. На мой взгляд, самым простым способом покинуть пределы Валески являлся обычный сплав — нужно было просто забраться в реку и позволить ей унести себя вниз по течению. А для этого, в свою очередь, требовалось хоть как-то обезопасить книги от воды. Хотя бы немного.
На ощупь найдя в сумке увесистые томики, я сложил их вместе, обложил листками с печатями призыва, запрятал в самый дальний уголок, а затем принялся обматывать оставшуюся часть сумки вокруг этого всего. Затем снял пояс и накрепко перевязал получившийся сверток. Приладил его на грудь и немного покрутился из стороны в сторону.
Вроде бы нормально.
Проверив остальные вещи, я опять замер, сжав в руке железную пластинку и прислушиваясь.
Люди, притаившиеся где-то неподалеку, продолжали размеренно дышать, но больше не разговаривали.
