Меж тем на флагманском сбивне Княжества Хищных Зубастиков произошел самый первый в истории… нет, не конфликт, конечно, какой может быть конфликт с Великим Хорем! Один его испепеляющий взгляд или движение когтистой лапы и – хрусть! – весь конфликт исчерпан. Нет его. Сожран и переварен в утробе директатора.
И все-таки… Недавнее поражение каким-то непостижимым образом прибавило смиренному Опусу – как бы сказать… В общем, дерзости в общении с Полнолунным.
– Вам не кажется, мой повелитель, что сначала надо бы вернуться домой, на базу… – робко начал Опус. – Оправиться бы после вчерашнего-то, прийти в себя…
– Иди в гальюн, там оправишься, – огрызнулся Великий Хорь. – Опоссум – с головы до ног об…сан!
Опус повернулся к выходу (ему и впрямь вдруг приспичило), обиженно бросил вполголоса:
– Хорек поганый!
Великий Хорь от рождения был, что называется, «с глушью», именно поэтому он и трубил постоянно во всю мощь своих легких, что обычно характерно для тех, кто недослышит. Так что его главный советник мало рисковал, произнося чуть ли не шепотом столь оскорбительное для директаторского слуха определение.
Но, на беду, правитель Княжества Хищных Зубастиков на этот раз что-то разобрал…
– Как-как? Как ты назвал меня, вонючка?
Опус метнулся назад, пал перед Великим Хорем на свои дрожащие колени:
– Я сказал – изрек! Программу! Изрек гениальную программу действий! Вы, мой повелитель, наш ясновидящий, прозревающий нашу грядущую победу над жирными, вкусными гройлерами!
И слезы умиления, восхищения и преданности ручьем потекли по опоссумовой мордочке.
– Иди, оправляйся, – всемилостивейше повелеть соизволил директатор.
Но на палубе Великий Хорь еще долго не показывался: ему неотвязно вспоминался ночной сон, в котором директатора самым что ни на есть непочтительным образом щекотали его верноподданные.
И вся пакость заключалась в том, что, как понимал Великий Хорь, это был вовсе даже не сон.
…Высадка на гудронное покрытие прибрежной полосы прошло без сучка, без задоринки – даже как-то слишком гладко. Ни тебе раставленных крысоловок, ни замаскированных ям для тяжеловесных опоссумов…
Действовать против Империи Гройлеров было решено по тому же сценарию, что и против Кур-Щавеля. Когда на военном совете в каюте Великого Хоря кто-то из крыс попытался напомнить о печальном опыте прошлого десантирования, директатор изрек басом:
– Одна и та же крыса в одну и ту же крысоловку два раза не попадает.
На века изрек, ибо главный советник и он же – секретарь, Опус тут же стремительно вписал новое изречение повелителя в Книгу Столетий.
