Слёзы выступили на глазах у Надежды.
— Ах, батюшка, ведь мне всё равно: что к Чернову в Ирбит, что головою в омут! Почему, почему она так жестока ко мне?
— Матушка желает тебе счастья.
— Она желает, чтобы я страдала!
— Друг мой, успокойся. Речи нет о немедленном отъезде. Просто ты должна подумать о своём будущем с Василием. Найти какой-то вариант, приемлемый для всех...
— Все варианты с ним кончились. Вы слышите, батюшка? Никогда я не вернусь к нему. Никогда!
Она схватила отца за руку и изо всех сил сжала её своими жёсткими от постоянной работы с поводом пальцами. Андрей Васильевич в удивлении воззрился на неё:
— Надя, это больно. У тебя не пальцы, а клещи. То-то Алкид тих и покорен с тобой... Ты совсем как мальчишка. Господи! Я был бы счастлив, имея на твоём месте сына! Никаких бы денег не пожалел, чтоб снарядить тебя в кавалерию. С этакой ловкостью и бесстрашием ты через год-два была бы уже офицером...
Дуров сам не знал, как вырвались у него эти слова, и уж тем более предполагать не мог, какое значение им придаст Надежда в обычных для неё мечтах. Но, услышав их, старшая дочь городничего опустилась перед ним на колени и прижала к своим мокрым от слёз щекам его руки.
— Вы и вправду так думаете, любезный батюшка?
— Конечно, друг мой. Но судьбу не переменишь... Не плачь. Матушка не будет завтра говорить с тобою. Она устала от поездки. А ты возьми Алкида и езжай на берег Камы одна. Я пока должен быть возле матери твоей...
Воинственный жар с неимоверной силою
запылал в душе моей; мечты зароились в уме,
и я начала деятельно изыскивать способы
произвесть в действие прежнее намерение
своё — сделаться воином, быть сыном для
отца своего...
Н. Дурова. Кавалерист-девица.
Происшествие в России. Ч. I
Белые лепестки жасмина, сорванные свежим утренним ветром, залетали в окно садового дома и опускались на бумагу, исчерченную карандашом и кое-где покрашенную акварелью. Вчера Надежда оставила на подоконнике свой недоделанный рисунок. Она рисовала героиню древнегреческого мифа — юную Андромеду, дочь царя Кефея, отданную в жертву страшному дракону и прикованную к скале.
Этот сюжет не выходил у неё из головы последние дни. Андромеде она хотела придать собственные черты. Очень подробно изобразила железные оковы на руках царевны и скалу мрачного, серо-стального цвета. В первом варианте у неё был и двуглавый дракон. Одну его голову Надежда нарисовала с карикатурным профилем родной матушки, другую — с профилем Василия Чернова.
