– И все? – при этих словах участковый посмотрел в зеркало заднего вида на притихших за его спиной мужиков.
– Ну, да.
– Хорошо, я уже рядом. Скоро буду на месте. А водка какая была?
– Обыкновенная, дешевая беленькая, вроде «Пшеничная», дед не успел сказать, почти сразу сознание потерял. Она в ларьке у остановки продается.
– Ясно, – при слове «Пшеничная» опытный участковый сделал охотничью стойку и с угрозой посмотрел на дружков. Но разъяснение Кирилла, что водка продается в ларьке, успокоило Петра Максимыча и отвело его подозрение от мужиков, замерших на заднем сиденье.
– Внучку бабы Ани нашли?
– Нет. В темноте не разглядеть. До утра это дело отложили.
Толян с Юрком сидели и, замирая от страха, слушали разговор, боясь пропустить хоть одно слово. Верзила делал равнодушное лицо и смотрел в окно, всеми силами показывая, что его эта история не касается, но по виду Юрка этого сказать было нельзя.
– Парни, где мне вас высадить? Придется ножками прогуляться. Я сейчас занят буду.
– Ничего, дядя Петя, ты вот туточки машину останови. Мы сами доберемся, здесь недалеко, – обрадовался Толян.
– Я могу вас с собой взять, но, боюсь, там надолго застряну.
– Нет, мы домой. Правда, Юрок? – Толян посмотрел на дружка, который сидел ни жив ни мертв.
Петр Макарович остановил полицейский уазик, высадил дружков на окраине дачного поселка, развернулся и поехал в сторону улицы, где произошло ограбление.
Толян и Юрок молча шли по темной дороге. Сначала медленно, потом все больше ускоряя шаг, и, наконец, побежали.
– Толян, я не могу, задыхаюсь, давай передохнем, – первым не выдержал коротышка.
Толян нехотя согласился. Они остановились и заскоблили подошвами по траве, чтобы найти приличное место. Нащупали площадку без кустов и веток и сели на обочину, касаясь локтями. Глаза хоть и привыкли к темноте, но все равно разглядеть ничего не могли.
– Надо было фонарик у участкового взять, – проворчал Толян.
– Ага, не догадались, – вяло ответил Юрок, – и что делать будем? А вдруг узнают?
– Да не бзди ты, кто узнает? Нас ведь там не было, на поляне сидели. Надюха одна ходила.
– Ты думаешь, это она деда по голове сковородкой?
– Откуда я знаю, она же пришла, как ни в чем не бывало, поставила бутылку. Баба Аня про какие-то страсти нам в уши пела, я ж толком ничего не понял. Нефедов перевел дыхание и, чуточку подумав, добавил:
– Да нет, не может Надюха такое сотворить. Она же мирная была, только хохотала много, говорила, что водку в ларьке купила.
