Как я отыскал Ливингстона | страница 40
VI. Вид Багамойо.
Характеры солдат начали обрисовываться немного яснее. Бомбай оказался честным и верным, но немного наклонным к лени. Уледи больше говорил чем делал; а беглец Фераджи и считавшийся ни к чему не способным. Мабруки оказались людьми верными и твердыми, и они таскали такие вьюки, от одного вида которых стали бы вздыхать мускулистые хамади Стамбула.
Седла оказались превосходными, даже превзошли ожидания. Крепкие пеньковые мешки выдерживали свой 150-фунтовый груз не хуже буйволовых шкур, и вьючка и развьючка всякого багажа производилась с систематическою скоростью. Словом, не на что было жаловаться — и успех первого переезда показал, что наш выезд был — все что хотите, только не преждевременный.
Следующие три дня мы употребили на самые последние приготовления к долгому сухопутному путешествию, на предосторожности, которые нужно было принять против грозно приближавшегося времени года — мазики, и, наконец, на изготовление отчетов. Солдаты и пагасисы употребили время на посещение своих друзей женского пола; но про «скандальную хронику» можно умолчать.
Шамба Гонера значит «поле Гонеры». Гонера — зажиточная индейская вдова, дружелюбно расположенная к вазунгу (белым). Она вывозит много сукон, бус и проволоки во внутрь страны, и взамен их привозит много слоновой кости. Дом ее построен по образцу городских домов, т.е. с длинною покатою крышею, с выступающими навесами, дающими прохладную тень, под которою любят отдыхать пагасисы. К востоку и к югу от дома тянутся обработанные поля, снабжающие Багамойо зерновым хлебом восточной Африки — матамою; влево сеется маис и мухого — корень в виде яма, беловатого цвета, называемый иными маниоком; его высушивают и делают из него лепешки, похожие на солдатские сухари. К северу, сейчас за домом, извивается черная рытвина, вроде извилистой канавы, где в более глубоких местах везде держится вода — тинистый притон любителей болот и камышей — «кебоко» или гиппопотамов. Ее берега, густо поросшие низкою вееровидною пальмою, высокими камышами, акациями и тигровою травою, служат убежищем множеству водных птиц, пеликанов и т.д. Пройдя несколько на северо-восток, она сливается с Кингани, которая в четырех милях от дома Гонеры поворачивает на восток и впадает в море. К западу, пройдя милю по обработанным полям, начинаются древние береговые линии, в виде продолговатых параллельных волн, густо поросших лесными травами и болотными камышами. На гребнях этих валов цветут: черное дерево, калябиш и манго.
