Экспедиция была снаряжена весьма тщательно; ни в чем нужном не было недостатка; все было припасено. Ничто не было сделано слишком спешно, а все было куплено, выделано, собрано, составлено с наибольшею скоростью, не во вред обстоятельности заготовления и без денежного ущерба. Если быстрое передвижение в Уджиджи и обратно не удастся, то это может произойти только вследствие какой-нибудь случайности, которой нельзя было предвидеть. Но пока довольно о личном составе экспедиции и ее приготовлениях, покуда не достигнута ее ближайшая цель.
Мы вышли из Багамойо — приманки всех любопытных — с большим эффектом, и вытянулись в линию по узкой аллее почти совершенно темной, благодаря тени, бросаемой двумя параллельными изгородями из мимоз. Все были очень воодушевлены. Солдаты пели, кирангоци заливался нотами вроде глухого мычанья и развевал американский флаг, который гласил всем зевакам: «Вот он, караван Музунгу (белых)!» и мое сердце, я чувствовал это, билось учащенно — чаще даже, чем бы подобало фигуре степенного предводителя каравана. Но я не мог остановить его: весь энтузиазм молодости заговорил во мне назло всем моим прежним путешествиям; пульс бился со всею силою прочного, крепкого здоровья; позади оставались все тревоги, волновавшие меня вот уже более двух месяцев. С этим подлым сыном индуса — Сур Хаджи Паллу — я сказал последнее слово; на мычащую толпу арабов, баниянцев и балучев я бросил последний взгляд; с иезуитами французской миссии я обменялся последними прощаниями; а впереди блестело солнце надежд, в его быстром движении на запад. Кругом было все так изящно. Я видел плодородные поля, веселую зелень, странные деревья — я слышал крик птиц и звуки насекомых, и казалось все они говорили мне: «Наконец-то вы выехали». Что же в таком случае оставалось мне делать, как не обратиться лицом к ясному небу и громко сказать наконец: «Слава тебе, Господи!»
До первого привала Шамба Гонера, отстоящего в 3 1/4 милях, мы достигли через 1 час 30 минут. Первый переезд, «little journey», совершился очень хорошо — впрочем, «относительно», как говорят ирландцы. Мальчик Селим опрокинул повозку всего только три раза. Заиди, солдат, только один раз дал ослу, который вез тюк с моим бельем и ящик с патронами, завалиться в лужу полную самой черной, грязной воды. Белье пришлось выстирать, а ящик с патронами, благодаря моей предусмотрительности, был непромокаемым. Кампа, может быть, и был знаком с искусством управления ослами, но на радостях по поводу отъезда распелся до того, что забыл про трудности, которые должны встретиться животному чистой ослиной породы, например, при выборе себе дороги, а также забыл и то искушение, которое представляет ему возможность забиться в самую глубь маниокового поля; ну, и осел, совершенно незнакомый с обычаем — распространенным между погонщиками ослов — тыкать палкою перед носом животного, и не разумея в каком направлении требуется ему идти в таком случае, во всю прыть пустился бежать по дороге назад, и бежал до тех пор, пока его вьюк не перевесился на одну сторону и не повалил его наземь. Но все это тривиальные случайности; они не имеют никакого значения, и очень естественны в первом переходе по восточной Африке.
