– Кто эта… Наоми? – крикнула я вслед, хотя собиралась спросить другое.
– Карга старая! – буркнул лесник, не оглядываясь. – Ведьма.
Ничего себе «приласкал»! Не знаю, что там за тетка, но влетит ей, похоже, от лесника по первое число. И поделом! Нечего было обламывать нам интим!
Джетт покинул комнату, и я осталась совсем одна. В его стального цвета рубашке, недавно cнятой прямо с тела. Она пропахла им насквозь, и, втянув носом густой мужской запах, я невольно потерлась щекой об жесткий ворот. Хoтелось вдыхать еще и еще, утоляя неудовлетворенность, змеей свернувшуюся внизу живота. Лесник ушел, Рэй так и не вернулся и, решив, что меня никто не видит, а значит, никто и не осудит, я прикрыла глаза и принялась медленно ласкать себя, вспоминая, как это только что делал любовник. Просто для того, чтобы наконец расслабиться и избавиться от дискомфорта.
* * *
Дернул же его черт посмотреть в зачарованное блюдце. Съездил бы спокойно к ведьме… ну, почти спокойно. Выяснил, что такого срочного она жаждет ему сообщить, и вернулся к своей сладкой девочке, чтобы не давать ей заснуть до утра. А он, идиот, решил убедиться, что Алекса в порядке. Коснулся пальцами нарисованного огонька, прошептал заклинание, вызывая знакoмый образ, и чуть не врезался в дерево, впившись взглядом в сидевшую на диване Алю, которая продолжала сексуальную игру… без него. Блюдце выскользнуло из рук и разбилось, потеряв свою силу. А Джетт пару секунд сидел, глядя на осколки, затем бросил на обочине машину и стремительно зашагал к дому.
Да пусть там хоть потоп у Наоми. Каким бы важным ни было ее сообщение – полчаса подождет. Даже час.
Сердце заходилось в груди, в ушах гулко стучало. Взвинченный до предела, Джетт плохо соображал, что делает – инстинкты снова взяли верх над разумом. Вместо того чтобы обозначить возвращение громким топотом, он весь подобрался, будто хищник перед прыжком, затаился, втягивая ноздрями воздух, насквозь пропитанный ожиданием секса, а потом мягко и почти бесшумно, что совсем не вязалось с его комплекцией, подкрался к художнице.
Девушка не заметила его приближения и потому испуганно вскрикнула, когда его рука, оттеснив ее ладонь, перехватила инициативу. Ресницы Али вздрогнули, поднимаясь, мелькнувшее в затуманенных глазах удивление сменилось радостным узнаванием. Она хотела что-то сказать, но он впился в чуть приоткрытые мягкие губы, заглушая слова. Жадно и даже грубо, но ей понравилось. Пока длился этот безумный поцелуй, проворные женские пальчики справились с молнией на его джинсах и добрались до налитой кровью плоти. Восхищенный вздох любовницы был наградой его мужскому самолюбию, а откровенная ласка – сигналом к решительным действиям.
