Мы с Джеком стояли на лужайке и любовались ухоженным садом. Семейное счастье. Назад к земле. Сельский сквайр. У меня сложилось о Джеке совсем другое мнение, однако сейчас, когда Брильянт стоял здесь, рядом со мной, нельзя было не признать, что он вполне «вошел в образ».
— Хорошо живешь, — сказал я, зная, что это будет ему приятно.
— Стараемся…
— … И получается неплохо.
— Это все ерунда, Маркус. Ерунда. Дай мне год, может даже, полгода — и ты увидишь такое…
— То есть не дом, а дворец, ты это хочешь сказать?
— Тут все изменится: и дом, и земля, да и весь этот чертов округ…
Он подмигнул и продолжал:
— Это ведь отличное место, Маркус, туристов здесь видимо-невидимо. Знаешь, сколько питейных заведений только в этом округе? Двести тридцать. А отелей? Я и сам не знаю — только еще навожу справки. И в каждой дыре, ты только представь, можно торговать пивом. Можно и нужно.
— А чем торгуют сейчас?
— Какая тебе разница?
— Что значит «какая разница»?! Это же конкуренция.
— Мы этот вопрос решим, — заверил меня Джек. — А пока пойдем выпьем шампанского.
Пуля (она вернулась с нами из леса) занялась тем временем кротом, который, потеряв бдительность, выглянул было из своей норки. Кошка схватила беднягу, отнесла его к заднему крыльцу и принялась играть с ним, расположившись рядом с трупом белки, которая то ли скончалась от ран, то ли была добита Пулей, когда та решила нас сопровождать. С кротом Пуля играла точно так же: сначала давала ему немного отбежать, а потом, одним прыжком, настигала…
Не успели мы войти в дом, как Алиса позвала Джека:
— Подойди на минутку.
Она была на веранде, Бычок и Фогарти по-прежнему сидели на диване. Сидели неподвижно, молча, пряча почему-то глаза.
Алиса открыла клетку с канарейками и спросила у Джека:
— И кого же из них ты назвал Мэрион?
Джек быстро повернулся к Фогарти и Бычку.
— Можешь на них не смотреть, они не проговорились, — сказала Алиса. — Просто я слышала их разговор. Ту, у которой черное пятно на голове, да?
Джек ничего не ответил, даже не пошевелился. Алиса схватила канарейку с черным пятном и стиснула ее в кулаке.
— Черное пятно — это ее черные волосы, так надо понимать? Думал, я не догадаюсь?!
Джек промолчал и на этот раз, и тогда Алиса свернула птице шею и швырнула ее обратно в клетку.
— Вот как я тебя люблю, — сказала она, направляясь в гостиную, но Джек поймал ее за руку, притянул к себе и, схватив свободной рукой вторую канарейку и раздавив ее в кулаке, сунул трепещущее, окровавленное тельце жене за вырез.
