Джек-Брильянт: Печальная история гангстера | страница 13



— До дома Джека далеко? — спросил я.

— Мы к Джеку не домой едем, он ждет нас на ферме у Бьондо.

— Уж не Джимми ли это Бьондо?

— Вы знаете Джимми?

— Встречались как-то раз.

— Всего один раз? Повезло вам. Недоумок. Недавно с дерева слез.

— Да, и у меня сложилось такое же впечатление. Я встретил его в суде, когда слушалось дело об убийстве в «Высшем классе». Мы с ним обменялись мнениями о моем подопечном Джо Виньоле.

— Джо. Бедняга Джо. — И Фогарти печально улыбнулся. — Есть люди, которым хоть по четыре руки и ноги дай — а все равно не везет.

— Я вижу, ты знал Джо неплохо.

— Когда я был в Нью-Йорке, я ходил в «Высший класс» еще до того, как познакомился с Джеком. Отличное местечко было. До кризиса, я имею в виду. Весело, пьяно, девочки. Я там со своей женой познакомился — мисс Печаль 1929 года.

— Так ты женат?

— Был. Через четыре месяца разошлись. Эта дамочка самого Иисуса Христа из себя выведет.

Когда Фогарти отъехал от станции и направился на запад, в сторону Восточного Дарема, где жил Джимми Бьондо, не было еще и двенадцати. В моем мозгу роились образы Катскилла: и старый Рип Ван Винкль, который, доживи он до наших дней, торговал бы сейчас из-под полы яблочной водкой, а не напивался бы ею; и эти старые голландцы с их волшебными кеглями и джином, от которого впадаешь в забытье; и всадник без головы, что скачет, точно призрак, через Сонную лощину и бросает свою голову в дрожащего от страха Йхобала[9]. Горы Катскилл производили на меня магическое действие своими историями, а также своей красотой; я наслаждался ими, хотя и чувствовал неприятное посасывание под ложечкой: как-никак мне предстояла встреча с одним из самых опасных людей Америки. Мне. Адвокату из Олбани.

— Представляешь, всего два с половиной часа назад я беседовал с целым взводом фараонов.

— Фараонов? Не знал, что в Олбани фараоны по воскресеньям работают.

— Это был торжественный завтрак по случаю первого причастия. Меня пригласили выступить, и я рассказал им несколько поучительных историй, а затем взглянул на их вымытые шеи и до блеска начищенные пуговицы и объяснил, что они — наше главное оружие в борьбе за спасение нации от самого страшного врага в ее истории.

— Какого врага?

— Бандитизма.

Фогарти не засмеялся. На этот раз чувство юмора ему изменило.

Фогарти был единственным человеком из компании Джека, кто не боялся сказать мне, что у него на уме. В нем была наивность, которая превосходила весь ужас, весь страх, все бесчестные дела. И наивность эту культивировал в нем Джек. До поры до времени.