— Когда нет предмета в руках, ты можешь о нем только философствовать.
— Успокойся, дорогой. К твоей философии я равнодушна. Я вообще, если рассматривать мои запросы и твой потенциал, не должна была даже внимания на тебя обратить. Я прямо на бумагу выписала все плюсы и минусы наших отношений. И результаты явно не в их пользу. И все равно, вот, сижу я здесь как дурочка, и жду чего-то! Надеюсь, что крот прозреет.
Мы опять зашли с ней в тупик. Но она не расстроилась. Она привыкла добиваться своего несмотря на трудности. «Цель вижу, препятствий не вижу!» — ее девиз, который всегда себя оправдывал.
Когда я вернулся домой, позвонил Тала.
— Друг, слушай! Мне от одной конторы пришло приглашение в Мариинку! На концерт сына Шостаковича. Он дирижирует произведения своего отца.
— Мне сейчас не до концертов, Тала, — прервал его я.
— А я тебя и не зову. Дело в том, что в приглашении, я увидел очень любопытную опечатку. Вместо Шостакович эти кретины написали Шестакович. Видимо, кто-то шибко грамотный там у них по приглашениям. Так вот! Это навело меня на одну мысль. А ты уверен, что твоя любовь назвала тебе улицу Шостакова, а не Шестакова? Я порылся в библиотеке истфака и выяснил, что Герасим Алексеевич Шостаков это прославленный русский командир эпохи наполеоновских войн. В честь которого, назвали ту маленькую улицу, что мы нашли. Но был в нашей истории еще и герой по фамилии Шестаков. Лев Львович Шестаков. Герой Советского Союза, летчик-истребитель, командир авиационного полка, полковник. В приказе ВВС Красной Армии указывается, что к январю тысяча девятьсот сорок четвертого года Шестаков совершил более двухсот боевых вылетов, участвовал в восьмидесяти двух воздушных боях, сбил пятнадцать самолетов противника лично и одиннадцать в составе группы. Воевал в Испании. Там он совершил около четырехсот боевых вылетов. Сбил двадцать три вражеских самолета лично и сорок четыре с товарищами. Погиб в воздушном бою, возможно, с немецким асом Гансом-Ульрихом Руделем. Ну, чем тебе не повод назвать в честь него улицу?
— Да, повод действительно стоящий, — как-то обреченно сказал я.
— Стоящий, стоящий. Правда, дружище, на карте я эту улицу тоже не нашел.
— Зачем тогда ты мне все это говоришь? — выдохнул я.
— Потому что, может оказаться, что она тоже очень-очень маленькая. И её нет на обычных картах. Поэтому завтра я собираюсь опять своего знакомого трясти.
— Спасибо тебе, друг.
— Не грусти! Мы найдем твою принцессу.
