– В общем, – проговорил Корик после минутного молчания, – только избранным воинам поручают стоять на Стене. Биться против призрачной орды. Это бесконечная война. Такой она была, по крайней мере…
– А что, закончилась?
Сэтиец пожал плечами.
– Тогда что она здесь делает? – спросила Улыбка. – Флакон прав: чушь какая-то.
– Сама её спроси, если хочешь, – ответил Корик, – если, конечно, переживёшь сегодняшний переход.
– Не так всё и плохо, – пропыхтела она.
– Мы всего сотню шагов прошли, солдат, – окликнул её Смычок. – Лучше побереги дыхание.
Флакон не сразу решился, но потом всё же сказал Улыбке:
– Давай-ка мне – капитанши-то рядом не видно, верно?
– Я ничего не видел, – сообщил Смычок, не поворачивая головы.
– Я сама…
– Будем меняться.
Улыбка подозрительно прищурилась, затем пожала плечами:
– Ну, если ты так хочешь.
Маг забрал у неё второй мешок.
– Спасибо, Флакон. Хоть кто-то в этом взводе хорошо ко мне отнёсся.
Корик расхохотался:
– Он просто боится получить нож в ногу.
– Нужно держаться вместе, – заявил Флакон. – Теперь, когда у нас завёлся личный тиран-капитан.
– Умный мальчик, – согласился Смычок.
– И всё равно, – повторила Улыбка, – спасибо, Флакон.
Он только мило улыбнулся в ответ.
– Остановились, – пробормотал Калам. – С чего бы это?
– Ни малейшего понятия, – отозвался Быстрый Бен.
Оба лежали бок о бок на вершине невысокой гряды. Одиннадцать Семян Луны парили стройным рядом над другим всхолмьем в двух тысячах шагов от них.
– Слушай, – спросил убийца, – а что на этом Пути считается ночью?
– Уже началась, и толку от неё немного.
Калам повернул голову и взглянул на взвод солдат, растянувшихся в пыли на склоне.
– И какой у тебя план, Бен?
– Воспользуемся ночью, само собой. Проберёмся под одну из них…
– «Проберёмся»? Ещё скажи «скрытно». Тут же спрятаться негде. Нечему даже тень отбросить!
– В этом вся прелесть, Калам.
Убийца протянул руку и сгрёб чародея за грудки.
– Ай. Ладно-ладно, план паршивый. У тебя есть идеи получше?
– Сначала надо отослать этот взвод обратно к Четырнадцатой армии. Вдвоём пробираться сподручней, чем ввосьмером. Я, конечно, не сомневаюсь, что драться они умеют, только проку от этого против тысячи к'чейн че'маллей не будет. И ещё: они такие развесёлые, что трудно удержаться и не пуститься в пляс.
В ответ на это сержант Геслер послал Каламу воздушный поцелуй.
Калам перекатился назад и уставился на неподвижную цитадель. Быстрый Бен вздохнул. Почесал гладко выбритый подбородок.
