Урко отвёл глаза:
– Да и Худ с ним.
Апсалар улыбнулась и открыла дверь. Телораст и Кердла выскочили наружу. Чуть погодя, девушка последовала за ними.
Смачно харкнув на ладони, он хорошенько потёр их друг о друга, а затем провёл по зачёсанным назад волосам. Грал-изгнанник поднялся, забросал песком маленький костерок, затем подобрал свой мешок и закинул за плечи. Взял охотничий лук и натянул тетиву, положил на неё стрелу. Окинув стоянку последним взором, пошёл прочь.
Идти по этому следу было несложно. Таралак Вид продолжал вглядываться в поросшую густым кустарником местность. Заяц, пустынная куропатка, ящерица-мамляк – всё сгодится; ему уже до смерти надоела вяленая бхедеринятина, а последний финик грал съел ещё две ночи тому. Клубнеплодов, конечно, вдосталь, но если есть их слишком много, потом можно полдня провести со спущенными штанами над наскоро выкопанной ямкой.
Демон-д'иверс приближался к своей жертве, и Таралаку было нужно оставаться рядом с ним, чтобы убедиться в исходе охоты. Ему хорошо платят за предстоящее задание, только это и важно. Золото, а с ним – влияние, чтобы собрать собственный отряд наёмников. А потом – вернуться в родную деревню и свершить суд над всеми, кто его предал. Тогда он займёт место военного вождя и поведёт гралов к славе. Великая судьба ждала его, и всё было хорошо.
Деджим Нэбрал никуда не сворачивал, не сбивался с пути. Д'иверс проявлял достойную решимость, оставался верен своему гейсу. Никаких нарушений, ибо демон жаждал обрести свободу, обещанную ему за исполнение этого задания. Так и следовало заключать сделки, и Таралак даже восхищался Безымянными. Какие бы жуткие легенды ни ходили об этом культе, его собственные сделки с ними были чисты, прибыльны и ясны, как день.
Безымянные пережили малазанское завоевание, и это уже о многом говорило. Старый Император проявил нечеловеческое мастерство в том, чтобы забрасывать своих агентов в бесчисленные культы Семи Городов, а затем начисто вырезать их последователей.
И это тоже было достойно восхищения.
Однако нынешняя Императрица такого сильного впечатления не производила. Она совершила слишком много ошибок. Таралак не мог уважать такого человека, поэтому он ритуально проклинал её имя на закате и на рассвете с той же страстью, что и имена других заклятых врагов Таралака Вида.
Доброе чувство было подобно воде в пустыне. Его берегли, раздавали лишь с большой неохотой и лишь крошечными глоточками. И Таралак Вид мог пройти тысячу пустынь на одной лишь капле.
