Но недаром дон Фернандо был выбран профосом. Он умел владеть собой. Долгие медитации по методу святого Игнатия Лойолы научили его контролировать свои эмоции, не допуская срывов. И в то мгновение, когда уже находился на грани между бодрствованием и обмороком, он усилием воли заставил себя сбросить ледяное оцепенение и схватил со стола зеркало, выставив его между собой и индианкой как щит.
Горячий камень едва не обжег ему руку, но отец Франциск только крепче сжимал его. Он приказывал зеркалу убить женщину, и лицо незваной гостьи исказила ненависть. Зрачки ее звериных глаз на миг расширились, как у разъяренной кошки, и снова сузились до едва различимой черты. Она рванулась вперед, и профосу показалось, что это вовсе никакая не женщина, а тварь с длинными волчьими ногами, а вместо пальцев у нее когти.
— Будь ты проклят! — выкрикнула На-Чан-Чель. — Мой брат не лгал, ты сам колдун!
Она отступила от стола. Наваждение рассеялось.
Чуть дыша, профос в изнеможении откинулся на кресло, не выпуская из сведенных пальцев раскаленное зеркало, с которого тек черный туман.
— Твоя взяла, — произнесла женщина, отбрасывая с лица волосы. — Но так будет не всегда.
— Что тебе надо? — спросил отец Франциск, с трудом шевеля онемевшим языком.
— Ты верно рассудил, что поиски сокровищ нужно начинать с черного зеркала. Считай, что ты уже на полпути к цели. Пока прощай! Но завтра я вернусь и сама проведу тебя к запретному городу. Вели собирать людей.
Черный туман в зеркале рассеялся и против всех законов физики отец Франциск увидел в нем себя и женщину-кошку. Но мгновение спустя он уже не видел в нем ничего — даже самого себя. Зеркало потухло.
Отец Франциск огляделся, но не заметил ни малейшего следа пребывания индианки. Лишь труд преподобного да Сангры лежал на столе, раскрытый вовсе не на той странице, на которой прервался профос. Несколько минут профос сидел, пытаясь совладать с нервной дрожью, сотрясавшей его тело. Затем, по-видимому приняв какое-то решение, он протянул руку к серебряному колокольчику и позвонил, потребовав от вошедшего слуги немедленно разыскать отца Дамиана.
— Брат Дамиан, — нарочито бодрым голосом начал отец Франциск, когда юный монах предстал перед ним, — наш краткий отдых подходит к концу. Готовьтесь к новому путешествию. Впрочем, у вас ведь не такие уж большие сборы, верно? Поэтому прошу вас об еще одной услуге: внимательно изучите этот трактат и выпишите в отдельную тетрадь все, что касается упоминания камня мориона и морионовых зеркал. Я вас благословляю, сын мой!
