Дощатый потолок, милые, но безвкусные шторки на окнах. Пучки засушенной травы по углам и характерный запах полыни. Бревенчатые стены, украшенные расшитыми лоскутками в рамочках. И все это плывёт, плывёт, смешиваясь с призрачными очертаниями огромной кобры.
В какую деревню меня занесло?.. И… почему я не чувствую ног?!
Сесть в постели оказалось тяжело. Но я справилась. Откинула одеяло, убедилась в наличии целых конечностей, и… рухнула в бессилии обратно на постель. Оказалось, травами не только пахло, их привкус чувствовался во рту. Боковым зрением увидела шевеление в другом углу комнаты, затем тихие шаги и попыталась снова приподняться.
— Лежи, не трепыхайся, — склонился надо мной темноволосый скуластый мужчина.
А в его глазах — тьма. Ни радужек, ни зрачка. Абсолютная бездна взирала на меня, — я и замерла, под гнетом не то рук, не то жуткого демонического взгляда. Но было и ещё кое-что. Он выглядел невероятно усталым и бледным, словно не спал несколько ночей.
— Я ног не чувствую… — хрипло шепнула.
— Так надо.
Надо? Ну, раз надо… С демонами вообще спорить бесполезно.
— Что произошло?
— Спи. Рано ещё. Не трать силы зря, я и так тебя едва удерживаю здесь. Спи.
— Легко сказать… — поморщилась, покачиваясь от слабости.
Спать не хотелось. Хотелось пить, и чтобы всё стало хорошо. И ещё принять чего-нибудь успокоительного, чтобы рыжие не вспоминались, потому что я вспомнила, а тут меня ещё и хэгатри гипнотизирует до тошноты!
Кровать заскрипела, заколыхалась под весом страшного мужчины с застланными тьмой глазами. Я зажмурилась, когда он стал склоняться надо мной. А это что, поцелуй на ночь?! Жутко кружилась голова и тошнило. То не хотел, когда просила, и на свидании был скован, а теперь…
Но когда почувствовала на переносице тёплые губы, вокруг все стало уютным и мягким, обволакивая и утягивая в крепкие объятия. И только нежное тепло на переносице задержалось несколько дольше, чем обычное мимолётное касание. Как же хорошо… Даже тошнота отступила, и против всех волнений и логики, меня действительно быстро потянуло в сон, как в водоворот.
— Анран, какой рыжей собаки ты делаешь?! — возмущённо прохрипел знакомый, но очень пьяный голос.
— Я же сказал не входить! — всколыхнулось мутное сознание вслед за демоническим рыком.
Уютное вновь сменилось тошнотой и давящей слабостью.
— Убери от неё свои руки! — прошипел пьяный голос на фоне шаркающей стали ножен.
Комната полетела кувырком, я застонала.
