Зверь атаковал сразу, как только заприметил назойливую цель, исцарапавшую ему шкуру.
Защищаясь, Тайполь сосредоточенно уклонялся, и раз за разом вскользь уходил от ударов могучих лап. Клинч с разъяренным медведем закончился бы летальным исходом, бросай ему шапку в пасть или не бросай: так обнимет, что костей не соберешь.
Мышцы Поля давно разогрелись, но кибернетические системы дремали, совсем не интересуясь происходящим.
В один из моментов медведь совершил резкий выпад и со всей силы ударил крупной башкой Тайполя в грудь. Отлетев и прокатившись по мусору, чертыхающийся гладиатор врезался в сгоревший остов зенитного орудия со спаренными стволами, сильно приложившись при этом головой. Дыхание у него вмиг перехватило, потемнело в глазах.
Сверху на Тайполя посыпался мусор и битое стекло. В глаза попала ржавчина и пот. Кольнуло в ребрах и позвоночнике.
Медведь взревел.
─ Тоже хочешь жить? ─ сдавленно спросил Тайполь. ─ Как и я… и я обязательно выживу.
Тайполь надавил пальцами на грудь. Даже несильное надавливание вызывало сильную боль. В ответ на боль его тело наполнилось жаром, который сменялся волнами животворящей прохлады. Реальность перед ним замедлилась, ее картинку учащенно пробивала ломаная линия с цифрами и символами, повинуясь ритму разгоряченного сердца. Время от времени картинка расплывалась кругами, замирала или совсем пропадала, покрываясь засвеченными пятнами.
Восприятие вернулось к Тайполю полностью. В его теле заработали проснувшиеся симбионты, а импланты с утроенной силой заставляли жить и черпать скрытые ресурсы организма.
Мир вокруг него словно уходил в сон, замедляясь.
Ускользнув в последний момент от удара когтистых лап, Поль подскочил и кувыркнулся в сторону, стремясь разорвать дистанцию. Теперь он мог сражаться на равных, и даже еще взвинтить темп до предела. Сдавалось ему, что мышцы рвутся на волокна, трещат жилы, температура тела повысилась, а в мозг словно вбили осколок льда.
Стремительно двигаясь и прицельно нанося удар за ударом, Тайполь стал чаще донимать зверя, пробивая его животную выносливость. Термоклинок раскалился и с легкостью прожигал ороговелые пластины медведя, иногда входя в кипящую плоть по самую рукоять; ледоруб бил в незащищенные места, порой вырывая куски мяса, заставлял кровоточить ужасные раны.
Вскоре лапы животного подломились, силы покидали его. Зверь обессилено опустил голову и шумно задышал, прерываясь на утробный рев безвыходности. Кровь обильно сочилась из множества ран, собираясь в лужицу под крупной тушей.
