«Идущие на смерть приветствуют тебя». Сказанные кем-то давно слова, вдруг пришедшие в голову, не казались такими бессмысленными, как раньше, напротив, только сейчас их истинный смысл начал проступать, через простые сочетания символов. Нечто большее, чем просто лозунг, нечто большее, чем утешение обреченных, непостижимая гордость того, кому нечего терять, но есть что доказать всему миру. Доказать и умереть с гордо поднятой головой, оставив живых копошится в дневной тщете.
Ничего кроме.
Отис, слегка прищурив глаз, прикинул расстояние до контрольной панели. Получилось что-то около десяти метров. Казалось бы, немного… если не учитывать поистине чудовищный радиационный фон. У него будет чуть больше минуты, шестьдесят секунд с хвостиком, чтобы преодолеть эти метры и еще самая малость, чтобы найти нужную кнопку и со всей дури (если конечно к тому времени эта самая дурь останется) вдавить ее в стенку. Отис вздохнул. Пора.
Дверь открылась, и он шагнул внутрь…
Хватило одной секунды, чтобы понять всю глубину своей наивности. Все горы мира, с альпийскими лугами, горными козами и заснеженными пиками (и с парой снежных людей впридачу) навалились на отнюдь не хрупкие плечи, но даже для них эта тяжесть оказалась непомерной. Отис сгорбился и слегка согнул ноги в коленях. Что ж, пока терпимо, по крайней мере, бывало и хуже. Он сделал шаг, еще один, темный квадрат контрольной панели начал расплываться вместе со всем, что было вокруг. Тошнота, головокружение, расфокусировка зрения. Даа… а ведь прошло всего десять секунд. И что дальше?
А дальше было лишь хуже.
Отис преодолел еще пару метров, как дыхание сбилось, каждый вздох давался с все большим трудом, зараженный воздух обжигал горло и словно сильный ветер обдувал лицо. Ноги подкашивались, глаза почти ничего не видели, а он продолжал упрямо идти вперед, думая лишь о том, чтобы успеть, успеть нажать эту проклятую кнопку вовремя, успеть, пока он еще жив. Лицо превратилось в пергамент, кожа растрескалась, проступили сначала отдельные капельки крови, которые потом превратились в ручейки. Боль была адской, но Отис почти не замечал этого. Он просто шел, тащил себя за шкирку на одной силе воле. Силе воли и непреодолимом желании сделать то, что должно быть сделано.
А потом, за пару метров до цели, ноги стали ватными и не смогли больше держать слабое человеческое тело. Слишком слабое, слишком человеческое…
Отис упал на живот, сильно ударившись лицом о твердый пол, металл тут же окрасился алой кровью. С маниакальной настойчивостью обреченного, продолжая ползти вперед из последних сил, Отис своей жизнью выгрызал каждый сантиметр, остававшийся до злополучной стены. Красные разводы на полу отмечали этот безумный путь, секунды неумолимо утекали сквозь пальцы, а он все полз. Полз, несмотря на выпадающие целыми прядями волосы, несмотря на страшные раны, которыми было полностью покрыто его тело, несмотря на непрестанную боль, несмотря ни на что. Полз и молил, чтобы срока, оставшегося ему на грешной земле, хватило для выполнения задуманного…
