— Постойте, сэр! — опытный вояка удивленно воззрился на того, кто додумался нарушать уставом и годами закрепленный порядок, в миру именуемый субординацией. Этим кем-то оказался Отис Кайве.
— Ну? — голос старшины недвусмысленно намекал «Свалил бы ты парень в свой окоп и молчал в тряпочку. Не до тебя.». Отис намек полностью проигнорировал и ляпнул то, от чего у всех присутствующих глаза на лоб полезли.
— А почему мы не можем отступить? — в глазах солдат читалась откровенная враждебность, лысый командир нахмурился еще сильнее. Но, несмотря на общее неодобрение, Отис продолжил. — Мы ведь все равно погибнем зазря! А если избежать боя, то потом можно причинить врагу больше вреда…
Ответом было гробовое молчание, нарушаемое щелчками затворов. Умом Отис понимал, что говорил правильные вещи, вот только даже ему казалось, что сейчас такие слова неуместны… Страсти накалялись и рано или поздно должен был произойти взрыв. Ситуацию разрядил старшина.
— Слушай, пацан, — голос оставался противоестественно спокойным, что мигом охладило некоторые чересчур горячие головы, а Отис испытал непонятные угрызения совести. — Можешь сколько угодно рассуждать о том, как лучше, а как хуже. Но мы останемся. Останемся и остановим врага, пусть даже ценой жизни… Ты же уходи, если хочешь. В спину тебе стрелять не станут, хотя стоило бы, а потом, как бы не закончился бой, мы уже будем мертвы, и некому будет рассказать о твоем предательстве. Уходи. Или оставайся. Да, да, можешь остаться. Я же вижу — ты просто дурак, молодой дурак. Если расстреливать каждого молодого дурня — кто воевать будет?
В общем… я философию разводить не буду, а дам тебе три секунды на раздумья. Ты остаешься или уходишь?
— Я остаюсь, — выдавил из себя Отис, щеки которого горели огнем. Ему было нестерпимо стыдно за свои слова.
Старшина внимательно посмотрел в глаза нарушителя порядка.
— Всем разойтись! А ты, парень, останься на минутку. Потолкую с тобой немного. Да ты не бойся! Я зла не держу за твои слова.
Он поманил Отиса пальцем.
— Я прекрасно тебя понимаю. Тебе страшно, очень страшно. И мне страшно, поверь. Даже еще больше, потому что я знаю то, чего не знаешь ты, потому что я видел такое, чего предпочел бы не видеть. На войне без страха нельзя, тот, кто ничего не боится, долго не проживет… Но какого черта ты трясешься за свою шкуру, словно какая-нибудь девка?!
Гневная тирада старшины повергла Отиса в некоторое замешательство. В самом деле — почему? Ведь он никогда не испытывал особого страха перед смертью…
