— Мне не нужно знать, что произошло, — ответила я и подошла еще ближе. Лукас стоял чуть выше и смотрел на меня сверху вниз. Между нами был овраг. Я остановилась на краю, так что нас с Лукасом разделяли всего несколько метров. — Вы представляете угрозу для жизни моих клиентов. Этого достаточно.
Лукас безрадостно засмеялся.
— Неужели? А ты не думаешь, что это Симона представляет угрозу для моей жизни? А как насчет тебя? Она и в тебя стреляла. И в свою собственную дочь! Могла убить вас обеих.
— Вы хорошо знаете, так же, как и я, что она этого не хотела.
— Неужели? Мертвый остается мертвым, хотели его убить или нет, — устало сказал Лукас. — И откуда ты знаешь, что она не хотела никого убивать? Ты же видела Джейкса?
Я замерла.
— Вы же не хотите сказать, что Симона убила Джейкса. Опомнитесь, Лукас.
Тем не менее, услышав шум откуда-то справа, я напряглась не меньше, чем он.
— Прямо сейчас, — продолжала я, — я хочу одного — чтобы Элла была в безопасности. Передайте ее мне, Лукас. Что бы ни происходило между вами и Симоной, Элла здесь ни при чем. Ради бога, не впутывайте ее в это.
Лукас прижал девочку к себе еще крепче.
— Ни за что, — сказал он. — Она моя защита. Моя гарантия. Признайся, Чарли, ты рискнешь выстрелить?
Я не опускала «глок» ни на секунду, держала его перед собой. Лукас стоял метрах в четырех сверху и справа от меня, приникнув лицом к голове девочки, как будто одно только ее прикосновение защищало его, подобно силовому полю.
Элла к этому моменту уже сдалась и пассивно висела на руках Лукаса. Вроде даже обхватила его за шею. В конце концов, хотя девочка и была ужасно напугана, этого человека ее научили называть дедушкой. Такие вещи не забываются в мгновение ока. Я не видела ее лица, поэтому не могла судить, насколько четко она понимает, что творится вокруг.
Я оценила доступные мне уязвимые точки Лукаса и поняла, что вполне могу его вырубить. Один выстрел, через рот. Если буду действовать быстро, то успею даже поймать Эллу, прежде чем он упадет.
Но у меня не получится помешать ей увидеть то, что я сделала. Она все равно станет свидетельницей кровавого убийства. Нельзя детям смотреть на подобные зрелища. Ей же всего четыре года. Сколько она сможет забыть со временем? И какие воспоминания будут преследовать ее всю жизнь?
Медленно, постепенно я подняла дуло «глока», сняла палец со спускового крючка и опустила пистолет.
— Ну ладно, Лукас, — сказала я. — Вы правы. Я не собираюсь…
