- Значит, передумал, - сказал Вася. - Но обязательно утопит после того, как перестреляет самых шустрых.
Самые шустрые тотчас же спрятались за наиболее медлительных.
- Эй, командир, может, договоримся? - предложили шляхтичи.
- Ну? - свел брови к переносице Казимирович.
- Ты нам свой обоз оставляешь - и иди своей дорогой.
Из леса прилетела еще одна стрела и выбила кривой нож из руки говорившего.
- Ну? - повторил Вася.
- Ты нам свой обоз не оставляешь - и идешь своей дорогой.
- Мне надо подумать, - не меняясь в лице, заметил Василий.
Он оглядел с головы до ног сгрудившуюся невеселую толпу шляхтичей.
- Предлагаю, - сказал, наконец, ливонец. - Мы оставляем вам обоз, а взамен берем двух человек из вашей банды к нам в услужение. На пять лет без права выкупа. Идет?
Шляхтичи, шипя и чертыхаясь, начали переговариваться между собой.
- Командир! - сказали они, вдоволь нашипевшись. - Может, просто разойдемся краями? Будто ничего и не было? Ну, его в пень, этот ваш груз, возитесь сами.
- Тогда берем вашего атамана провожатым, а вы нас не преследуете. Иначе утопим его в грязи.
- А точно, ничего с ним не сделаете?
- Слово шляхты, - серьезно ответил Вася.
Разбойнички погрустнели.
- Ладно, ладно, - успокоил их ливонец. - Пошутил. Просто честное слово. А если обману - подайте на меня в суд и в розыск. Международный.
Взоры шляхтичей окончательно потухли. Знают, поди, не понаслышке, что есть суд, где бы и когда бы его ни собирали.
- Да ладно тебе, Вася, стращать народ! - сказал Добрыша и вышел из чащи. На плече он нес связанного по рукам и ногам атамана. - Не причиним никакого вреда вашему главарю. Оставим в целости и сохранности на первом же постоялом дворе.
- А лошади где? - поинтересовался Василий. - В грязи не барахтаются?
Кони, словно подслушав, дисциплинированно плечом к плечу вышли следом за ливом. Расчехленный лук покачивался в такт шагам, приспособленный к луке седла.
- Поехали, что ли? - предложил Добрыша и сгрузил атамана на повозку.
Тот глубоко вздохнул и прошипел своим товарищам несколько слов. Те в ответ согласно закивали головами.
Ливонцы тронули повозку, а сами пустили коней следом.
- Погоди! - закричали вслед шляхтичи. - Звать-то вас как?
- Илейко Нурманин, - ответил Василий через плечо. - Тахкодай (точильщик, в переводе с ливвиковского, примечание автора). И я - Василий-кожемяка.
Они молча проехали почти версту, пока не убедились, что шляхтичи их действительно не преследуют.
- Почему: Илейко, да еще и Нурманин? - поинтересовался, наконец, Добрыша.
