Измайловцы устраивали не только литературные вечера, но и попойки с шампанским и обильной закуской, на которые, в отличие от «Досугов», собирались все офицеры. Пьяных среди них Константин Константинович ни разу не видел. Может быть, измайловцев сдерживало присутствие как великого князя, так и командира полка. Общий стол в Офицерском собрании (ныне сказали бы — в офицерском клубе) устраивался не реже, чем раз в месяц, по случаю полкового праздника, именин членов августейшего семейства, годовщины коронования, памяти сражения у Горного Дубняка…
Весь день 12 октября 1885 года великий князь не выходил из своего кабинета в Мраморном дворце — сочинял стихи к восьмой годовщине участия измайловцев в бое с турками у Горного Дубняка. Наконец закончил, переписал набело и положил во внутренний карман подданного ему парадного мундира. Взял с собой также большую золоченую братину (большой шаровидный сосуд для питья вкруговую) великолепной работы Овчинникова и поспешил к десяти часам вечера в полк.
Офицеры разместились за длинным столом. Константин Константинович, как обычно, сел на одном из его концов, командир полка — на другом. Начались обыкновенные для праздничного застолья тосты.
— За его величество государя императора!.. Ура!
— За императрицу!.. Ура!
— За цесаревича!.. Ура!
— За великого князя Николая Николаевича!..[39] Ура!
— За великого князя Константина Николаевича и великую княгиню Александру Иосифовну!.. Ура!
— За великого князя Константина Константиновича!.. Ура!
После обязательных тостов офицеры закурили. Стали кричать: «Дрентельн, давай стихи!» Поручик В. Ю. Дрентельн, считавшийся в полку вторым поэтом после великого князя, прочитал одно из своих лирических стихотворений. Константин Константинович, загадочно улыбавшийся во время его декламации, после выражения одобрения слушателями чтецу, поднялся из-за стола. Тотчас воцарилось молчание, все с радостным почтением устремили взоры на августейшего поэта. Он, почти не заглядывая в бумагу, своим слабым, но приятным баритоном начал говорить:
Уж восемь лет прошло — и снова годовщину
Мы Горного справляем Дубняка.
Подымем же теперь застольную братину
Во славу нашего полка.
Великий князь сдернул полотенце с братины, стоявшей перед ним на столе и, подняв перед собой, продолжал:
Нас связывает всех одна и та же служба,
Один и тот же связывает долг.
Да процветает все, да крепнет наша дружба
И ей да держится наш полк.
Ходи же по рукам, братина круговая!
