Как будто почувствовав, чем недовольны в Альтенбурге, Константин Константинович 29 сентября 1882 года попросил кузена Алексея Александровича передать государю, что согласен пойти в гвардейскую пехоту. Сказал и забыл чуть ли не на год о такой неприятности, как будущая служба. А вот возлюбленная не выходила из головы.
«Ложась спать, я всегда крещу образом свою постель, а здесь[34] крещу также и пустое место двуспальной кровати и заочно благословляю Елизавету. Это, может быть, сентиментально, но доставляет мне удовольствие и утешение» (22 ноября 1882 г.).
«Мама пишет мне, что в Альтенбурге смотрят на мое дело, как на проигранное и забытое» (3 декабря 1882 г.).
Мать, Александра Иосифовна, имея множество связей при родственных германских дворах, не очень-то поначалу и старалась потакать страсти сына. Ей хотелось женить его на своей племяннице Мери Гановерской — тридцатидвухлетней старой деве. Но сын, всегда покорный матери, на этот раз не подчинился и написал ей письмо, заявив, что подобный брак невозможен по трем причинам:
«1. Я не позволю себе, против указаний православной церкви, жениться на двоюродной сестре. 2. Я не хочу жениться на женщине, у которой уже теперь седые волосы. 3. Мое сердце занято» (1 февраля 1883 г.).
Константин Константинович, почти всегда переменчивый под натиском людей с железным характером, впервые проявил долговременную силу воли. Значит, его чувства к Елизавете — это была любовь.
«Елизавета или, скорее, мечта о ней не выходят из головы» (12 февраля 1883 г.).
«Просыпаясь, первая моя мысль — о ней» (31 марта 1883 г.).
Мать смиряется и решительно берется за устройство судьбы сына уже не по своей прихоти, а исходя из его намерений. Тем более что отец одобрил его выбор.
Константину Константиновичу часто снится Елизавета, поездка в Альтенбург, однажды во сне он даже увидел царский манифест о своей помолвке. Препоны, что ставят ему родители возлюбленной, только распаляют чувства, умножают любовь. Он посвящает Елизавете два стихотворения, написанные в дни ожидания окончательного решения, будет она когда-нибудь его суженой или нет.
Взошла луна…
Полуночь просияла,
И средь немой, волшебной тишины
Песнь соловья так сладко зазвучала,
С лазоревой пролившись вышины.
Ты полюбила, — я любим тобою,
Возможно мне, о друг, тебя любить!
И ныне песнью я зальюсь такою,
Какую ты могла лишь вдохновить.
Стрельна 8 сентября 1883
Я засыпаю… Уж слабея и бледнея,
Сознанье еле властно надо мной,
