Например, вопрос о потребности в алкоголе и никотине для снятия стресса Алексея пусть и не насторожил, но только потому, что его подсознание уже и так находилось в настороженном до дрожи состоянии.
— Нет, Викентий Константинович, потребностью такое потребление не вызвано. Только стремлением быть… Коммуникабельнее. — а технично он ввернул, что пьёт — только для поддержания компании. Но что делать: здесь таков менталитет: кто не пьёт с нами — тот, значит, против нас!.. — Что до курения — я не курю с детства. Как-то не понравилось…
А насчёт «алкоголя», — решил он всё же уточнить, — могу в компании с друзьями выпить — для поддержания, так сказать, «корпоративной атмосферы», а так… Нет, я практически не пью. Просто… Не нуждаюсь в таком способе снятия стрессов.
Это было правдой. Алексей не пил, потому что врезавшийся память в детстве вид буйствующего прадеда с бутылкой самогона в руке, разбивающего эту самую бутылку о голову соседа — такого же старичка-алкоголика — навечно отложился в подкорке… Или — ещё в каких-то глубинах психики. И, похоже, послужил отличной прививкой от заразы…
— Отлично, отлично… (А интересно — продолжается ли сейчас его исследование на дистанционном «детекторе лжи»? Видит ли доктор, или сообщают ему через наушник, что пациент не врёт?..) Ну, ещё пара вопросов — и мы закончим.
Вопросов, конечно, оказалась не пара. Но и не столько, чтобы Алексей начал ёрзать на стуле.
Встав, Викентий Константинович дал понять, что ему всё ясно, и он очень рад… Ну, если и не очень — то достаточно скрытен, чтобы не показать этого. (На то и врачи!)
— Мне было приятно с вами побеседовать, Алексей Семёнович. От себя лично хочу пожелать вам всяческих благ, и плодотворной работы в нашем коллективе. Если, разумеется, сам, — он воздел очи горе, — посчитает возможным… Хм. — доктор крепко потряс руку Алексея, и деловито закончил, — Прошу вас пройти снова к Марии Ильиничне в приёмную.
Мария Ильинична к его приходу уже несомненно узнала и получила всё, что полагалось узнать и получить, и указала теперь на левую дверь:
— Прошу, Алексей Семёнович. Анвар Эргашевич ждёт вас.
Раздумывая, почему Большой Босс носит имя явного выходца из Средней Азии, Алексей повторил ритуал со стуком и входом.
Странно. Кабинет Анвара Эргашевича отнюдь не блистал простором и королевским дизайном. Он оказался невелик и чисто функционален. В пространстве пять на четыре стоял стол. (Правда, большой. За таким как раз могли бы собираться члены правления, или руководители отделов, на планёрки.) За спиной Босса — четыре шкафа с папками в ряд. И вдоль стола — простые, без вычурных выкрутас и позолоты, но прочные, стулья.
