— Разумеется, — рыцарь уже подобрал свой меч и спрятал его в ножны.
Стоял Кей на ногах твердо. Хмель стремительно выветривался из головы. Он понимал, происходит нечто диковинное — но не испытывал уже ни удивления, ни трепета. Иногда в жизни действительно случаются непостижимые, невероятные вещи. Остается лишь встретить их спокойно и сделать при этом все, что от тебя потребуется.
— Об этой истории, — сказал фэйри в белом, — пойдет потом множество баек, одна другой хуже. Мы заберем Артура с собой — похороним по нашим обрядам, в месте, которое вы называете Волшебной Страной. Так пожелал Сумеречный Король, наш владыка. Вам придется объяснить, куда делось тело. Придумайте что-нибудь подходящее. Можете сказать, его забрала та чародейка, что дала ему прежде королевский клинок. Он любил эту историю. Почему бы не прибегнуть к ней и теперь, верно?
Мысли Кея стремительно путались. Он понимал лишь, что эти создания, чем бы они ни являлись на самом деле, не желают лишних пересудов на свой счет. И без того немало разного рода сплетен уже посеял его покойный сюзерен, вечно рассказывая о колдуньях и чародеях, которых якобы встречал. У одного, какого-то старика, по слухам даже в юности обучался магии. Никто, правда, так и не увидел доказательств подобного, и никакого колдовства государь не творил. В магию Кей вовсе не верил. Даже в Грааль, в бесплодный поход за которым отправились пять лет назад половина королевских рыцарей. Все это помешательство и суеверия, говорил себе он. После падения Рима народ огрубел и принялся забивать себе голову всяким вздором.
— Хорошо, милорд. Я вас понял.
— Отлично, — белый дракон кивнул золотому, стоявшему возле тела владыки Камелота. Черноволосый фэйри, обездвиживший Бедивера, все также молчал. Казалось, ночная тьма становится плотнее и непрогляднее, коснувшись полы его плаща. Глаза у него были, вроде бы, светлые. Желтые. Из всех троих он действительно больше всех напоминал демона. — Так и скажи, — продолжал нелюдь с бритым черепом, — пришла чародейка, забрала вашего короля на Авалон. Та самая, о которой он говорил всякий раз, напиваясь вдребезги. Наплети чего-нибудь про прекрасных дев на белой ладье — менестрелям понравится. Чем меньше вы про нас знаете, тем проще окажется вам самим, можешь мне верить.
— Я верю. Я вижу вас всего ничего — и уже мечтаю проснуться.
— Проснешься к утру — это я тебе обещаю. Могу сделать так, — фэйри усмехнулся, — чтоб твоя голова при этом не болела, и не тянуло блевать.
