Феокрит шёл ровным, неторопливым шагом человека, привычного к горам. На спине у него топорщился немалой величины кожаный мешок с широкими лямками. Миртилла тоже старалась шагать так, как её не раз уже учил Феокрит. Знала, что торопиться нельзя. Когда впервые отправилась с ним побродить по горам, храбрилась, пробовала бегом взбегать на крутые скаты, но дыхания не хватало, перед глазами плыли зеленые круги начинало мутить, и неопытная горожанка опускалась на землю. Еще раз сказала себе, что Феокрита надо слушаться. Все он умеет лучше нее.
Поклажи Миртилла не несла — только всегдашняя сумка поэта с восковыми табличками и разными мелочами висела у нее через плечо. Будь Феокрит один, шел бы много быстрее, но он знал, что подруге это не по силам.
Как только замечал, что Миртилла начинает уставать, ласково брал ее за руки, ycаживал на траву. Развязав сумку, вынимал полотенце, обтирал ее вспотевшее лицо, шею, плечи.
Когда взошли наконец на первый гребень, он засомневался выдержит ли?
— Милая, измучилась ты... Вернемся-ка лучше. Отдохнем, да и домой...
Миртилла вздрогнула. Только начали и бросить... Прижалась к его плечу:
— Нет, нет. Пойдем дальше. Я привыкну, Феокрит... Так чудно здесь...
— Смотри, родная моя. Не разболелась бы ты...
— Ну что ты! Я же здоровая. Никогда не болею. Только к горам непривычна.
И она старалась дышать ровно, хотя сердце еще прыгало. Гладила ласковую руку, обнимавшую ее стан.
— Посидим немного и пойдем. Смотри, Феокрит, какая красота...
Вдали блестел серебристо-голубой Геллеспонт. Лампсак казался темно-зеленым озерком с чуть видными отмелями серых домов. На том берегу крохотный Каллиполь тонул в жемчужном мареве. Мраморные острова Пропонтиды — Офиуса, Галона, Прокопнес, неясно белели среди лазоревой глади. Миртилла задумчиво покусывала дубовый листик.
— Без тебя прожила бы весь век и не узнала, как хорошо в горах. Вторая весна…
— Это ещё что, Миртилла,— совсем невысокие горы, а в высоких горах за один день можно увидеть и лето, и весну от конца до начала, и самую настоящую зиму.
— Ты бывал в таких?
— Раз только. И знаешь, где — в Ливии[53]...
— Да что ты?.. Там же, говорят, такая жарища, что все люди черные
— Всякие есть. В стране эфиопов как будто тоже есть горы со снегом и льдом, но никто из эллинов там не был.
— Как же ты не замерз, Феокрит? Летом — и снег...
— Оделся наверху, как варвар,— вот и все.
— Как варвар?
— Ну да... Представь себе — лохматая баранья шапка, кожух, штаны...
