Ее голубые глаза, смотревшие на него в упор, приобрели оттенок темно синего моря перед штормом.
— Не хотелось бы вас обидеть, но вы явно находитесь под влиянием бульварной газетки «Юла», вернее тех идей, которые проповедует мифический Заблуд. При существующей в наше время «свободе слова», редакция газеты разносит несусветную чушь о создании с помощью ВС «чистого» общества людей, зарабатывая на этом немалые деньги. Варварским воздействием на людей ничего и никогда не создашь и не построишь.
— А вдруг «Юла» права? — спросил Заблуд.
— Бред! — без минуты колебания повторила женщина.
— И все же по моему мнению Заблуд, публикующий свои материалы в газете, существует. И подтверждением этому служат события, происходящие с людьми которые распространяют, странным образом, его идеи с некоторыми из которых я готов согласиться. — На свете есть Бог! — отпарировала она. Он не допустит превращение всего человечества в одноликую массу, вечно находящихся в стрессовом состоянии людей, боявшихся совершить даже небольшую оплошность в повседневном поведении. И если ВС завладеет миром, человечество проклянет его создателя и сделает все возможное чтобы уничтожить его творение.
Вот так! — не терпящим возражения голосом сказала собеседница и рубанула по воздуху рукой.
Почувствовав, что явно переборщил в защите своего детища, Заблуд решил прекратить опасную для него полемику, к которой женщина отнеслась столь серьезно. Она сидела, как взъерошенная на ветру птица и искоса смотрела на Заблуда.
— Да успокойтесь, вы — сказал он, стараясь сгладить разногласия между ними. — и не принимайте меня, пожалуйста, за какого-то монстра, сподвижника мифического создателя ВС.
И чуть улыбнувшись подумал: «Посмотрим что ты скажешь, когда мой вирус завоюет мир».
Холодный ветер отчуждения стих, и птичка пригладила свои перышки, а глаза снова приобрели голубизну чистого неба.
— Скоро кончится осень и придет зима, сказала женщина и, как ему показалось, с нескрываемым сожалением, хотя ранее так восхищалась этим временем года. — Скоро нашу скамейку занесет снегом и, как знать, увидимся ли мы с вами, когда место наших встреч освободится от него.
Она взяла его за руку и крепко пожала ее.
— Прощайте. Мне будет не хватать наших, таких добрых и чистых посиделок — сказала женщина и резко поднявшись со скамейки, стала уходить. Отойдя на несколько шагов, она повернулась и, послав ему через ладонь воздушный поцелуй, пошла по направлению к центральной аллее. Все произошло, как будто, в одно мгновенье, после которого, Заблуд осознал, что женщина уходит. Совсем!. Навсегда!. Он же не успел спросить у нее почему «прощайте», вместо, «до свидания», почему она снова обрекает его на одиночество? Почему он не успел сказать ей, как он бесконечно дорожит свиданиями с ней?! Он хотел было нагнать ее. Сказать ей что-то самое главное, что возможно удержало бы ее, но женщина уже смешалась с многоликой толпой, среди которой было, как и она сама, больше Порядочных людей, чем его представителей.
