— Мы разорены!
Лысый человечек, напоминающий румяный колобок, только что вынутый из печи, катался на тоненьких ножках из угла в угол гримёрки знаменитого рокера, то и дело, хватаясь за голову.
— Сам виноват подливал масла в огонь- сидевший в кресле, товарищ по несчастью, метавшегося по комнате продюсера, постановщик шоу с участием знаменитости.
— Тебе известен график его запоев. Сколько раз я просил тебя не заключать контракты на его сольные концерты на этот период.
— Да я пошел на это! Оправдывался колобок. Не было выхода! Он сам настаивал! Клялся, что не позволит себе выпить, хотя бы рюмку, в день концерта! Он прекрасно понимает, что мы на грани разорения из-за его загулов и разврата. Чтобы выбраться из долговой ямы ему нужно работать, работать и работать! И вот на тебе! Третий день, где- то болтается или валяется в одном из притонов.
— Я обшарил все злосчастные места города, которые он когда- то посещал, выступая здесь с концертами. Его нигде нет! — сорвался на крик собеседник.
Влетевший в комнату помощник режиссера-постановщика предстоящего действа, без лишних вопросов, понял, что выступление знаменитости и на этот раз будет сорвано и публика, разнесет зал из-за переноса концерта в третий раз. Выхода нет. Как бы это ни было прискорбно, придется вернуть деньги зрителям, а с ними и окончательно подорвать репутацию алкоголика рокера.
— Ну!? — задал отчаянный вопрос колобок, казалось обращенный скорее к саму себе чем к собеседникам.
— Что ну!? Пойду на растерзание публики — заявил постановщик шоу. — Навру, очередной раз, что их любимец еще не оправился от гриппа и концерт с его участием отменяется. Деньги за билеты вернем.
Доброволец на растерзание поднялся с кресла, чтобы выйти к бушевавшим в зале зрителям, как в гримерку ввалился виновник крайне неприятных событий.
Присутствующие в комнате оторопело уставились на кумира миллионов. Растрепанные, вываленные в грязи, волосы, торчали, в невероятном хаосе, во все стороны. Опухшее от пьянства лицо покрывала многодневная щетина.
Подобие человека было облечено в черную, грязную, майку с расписанной мелом по всему полю словом «YES», и нарисованной задницей. Мятые во многих местах разорванные джинсы, высвечивали голое тело. Грязные, расхлестанные, когда-то имевшие белый цвет, красовки, дополняла не знавшая утюга, свисавшая до колен, болтавшиеся на плечах, словно на вешалке, распахнутая рубашка.
